— Добрый день…
— Привет, Ребекка, — здоровается Йоахим, слегка покраснев и растерявшись от этого. Может быть, она его узнает? — Я живу здесь, немного выше. Просто проходил мимо и хотел поздороваться.
— Окей, привет, — улыбается девушка.
Красивые зубы, ярко-красный лак на ногтях, который начинает шелушиться, тушь для ресниц, нанесенная еще вчера… всякие дурацкие подробности. Зачем они ему нужны?
— Ты… Можно я немного попользуюсь твоим вай-фаем? Мне должны дать доступ на следующей неделе.
* * *
Вернувшись в квартиру, он залогинивается в сети Ребекки и какое-то время сидит, уставившись на логотип «Гугла».
— Ну, давай же, — шепчет Йоахим.
Он должен написать о своем несчастье. Он больше не пойдет к Елене, не станет тратить время на нее… Он вводит «Елена Сёдерберг» в поле поиска. Выскакивает целый ворох ссылок о ее фирме, о ее прадеде, который был одним из организаторов собраний национального возрождения в Химмельбьерге, одним из тех, кто боролся за демократию в Дании. Эта информация не радует. Он чувствует себя ничтожеством, и эта микроскопическая однокомнатная квартирка кажется ему подходящей для него. Семья Йоахима едва ли может называться родом, сравнимым с Сёдербергами.
Он читает дальше. Информации о ней на удивление мало. Находится одно интервью пятилетней давности в каком-то женском журнале. Там есть и фотография. У нее совсем другая прическа, гладкие волосы более светлого цвета. Стопроцентная блондинка — должно быть, это парикмахер постарался. Она красивая и… настоящая леди. Стиль одежды тоже совершенно другой: более строгое платье темно-синего цвета и простая тонкая цепочка на шее. Есть также фотографии ее дома внутри и снаружи. Все такое помпезное, кричаще роскошное. Такое далекое от той жизни, которую она вела с ним на острове. Он читает статью. Елена рассказывает журналисту о своих глубоких, романтических и прежде всего датских корнях… как будто Дания появилась на свет в этом долбаном Химмельбьерге. Йоахим продолжает терзать себя и читает дальше. Елена несколько раз упоминает об Эдмунде, называя его мой муж. Она приводит его в качестве примера мужа, понимающего, насколько важно делить с женщиной домашнюю работу: это современный мужчина, который не только утверждает, что он за равноправие, но и подтверждает это своими поступками.
Звонок в дверь. Йоахим бросается открывать, неужели это она? Уже? Перед дверью стоит мужчина в костюме с портфелем в руке.
— Добрый день! Моя фамилия Шмидт, я адвокат семьи Сёдерберг. Вы позволите мне войти? Я ненадолго.
Сбитый с толку Йоахим пожимает руку адвокату и приглашает его войти. Шмидт заходит и осматривается в комнате: матрас на полу, бутылки из-под вина на журнальном столике, ящики с вещами, часть которых валяется на них после того, как Йоахим там лихорадочно рылся в очередной раз. Ему становится стыдно, и он поспешно выносит на кухню бутылки и закрывает ноутбук.