При этом, Немиров, все время тер слезящиеся под очками глаза и говорил, что даже в хвалёной Америке продвинутых чуваков — раз-два и обчелся. Ну, Аллен Чинзбург, какой-нибудь, или Энди Уорхал, да Маркузе с Эрихом Фроммом, а так, в основном, козлы одни кругом. Всеобщий невруб, короче.
Время от времени врубался катушечный магнитофон «Нота» и под одобрительные пассы Юрки Шаповалова помещение оглашалось «нормальной музыкой», той, что «еще можно слушать».
Юрка Шаповалов млел. Вот он тоже, давно догадывался, что никто не врубается. А Немиров, он вона какой молодец, хорошо излагает.
Было лето. Окно на пятом этаже общаги было открыто настеж. Подоконника оно не имело и кто-то, по-пьяни, из него уже вывалился, кажется, наружу. И я подумал, что вот так же, наверное, Немиров выпал из окна и в прошлый раз, когда он ковылял с поврежденным позвоночником на второй этаж физкорпуса, и когда я его впервые и увидал.
Глава 16. Первая панк-рок дискотека
Ну, так вот. Все бы так мероприятия клуба и протекали. Звучал бы The Clash, The PoLice, али Лу Рид, пилось бы красненькое, и звучали бы зажигательные немировские речи. Да вот беда, клуб этот в университетском профкоме по бумагам был прописан. Официальное, стало быть, образование, самостоятельная культурная единица. Значит, что? Значит, работа должна вестись и результат должон у ей быть. А то, как же? У Турова его начальство отчета требует. Клуб создан, помещение занимает, магнитофон эксплуатирует. Результаты должны быть. А потом, что же это за аппаратурная база — раздолбанная, какая-то «Нота-202». Надо чтобы аппаратуру посерьезнее выделяли. А подо что ее, спрашивается, выделять, под пламенные немировские речи, что ли?
Значит, нужно мероприятие, а то по Универу ползут какие-то противоречивые слухи, что на 5-ом этаже общаги чертовщина какая-то завелась. За закрытыми дверями творится невесть что такое. Гремит чумовая, какая-то музыка, и люди из окон вываливаются.
Сумашедший дом, какой-то!
Чтобы рассеять мрак народной подозрительности и явить себя студенческой общественности как положительный пример, решено было провести открытое мероприятие для студентов, с музыкой и танцами, и как-нибудь заставить народ танцевать не под диско, а под «новую волну».
За подготовку музыкальной части запланированного вечера смело взялись отцы-основатели клуба: Юрий Шаповалов и Мирослав Немиров.
В клубных кругах Юрка получил прозвище «Шапа», от своей фамилии Шаповалов.
Так вот, именно на базе шапиной домашней аппаратуры и за счет раздобытых им у друзей — коллекционеров пластинок и предполагалось записать самые «убойные» боевики нью-вейвовских групп, чем произвести неслыханный фурор среди малопросвященной студенческой аудитории.