Вместе с тем сам В.С. Шарипов не конкретизировал и не персонифицировал эти «потери с обеих сторон», не говорили об этом руководители операции «Шторм-333», другие участники кабульских событий 27–28 декабря 1989 года. О погибших (?..) во время данного инцидента советских десантниках на день сегодняшний также достоверных сведений не имеется, а эти сообщения, несомненно, были бы, когда б такие трагические последствия имели место в действительности. При этом мы определённо знаем об одном военнослужащем 154-го ооСпН, павшем в бою 28 декабря 1979 года, и нам известны две взаимоисключающие версии его гибели (А.А. Ля-ховского и А.И. Барта). Впрочем, третья версия вытекает из воспоминаний В.Н. Курилова и В.С. Шарипова. Более точных сведений на этот счёт в нашем распоряжении не имеется.
Таким образом, судя по ряду публикаций, вполне заслуживающих доверия, известно, что действительно утром 28 декабря 1989 года, уже после взятия Тадж-Бека, боестолкновение между бойцами «мусбата» и десантниками из состава 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии было, хотя и подлинно не известны реальные последствия этого происшествия. Во всяком случае, говорить здесь о каких-либо катастрофических результатах, братоубийственной бойне не приходится. Но почему всё-таки это стало возможным? По этому поводу попытаемся высказать некоторые предположения, которые в основном можно свести к трём тезисам:
Во-первых, вполне вероятно, что в данном случае речь идёт о типичной неразберихе и несогласованности, когда правая рука порой не знает, что творит левая. Однако это, пожалуй, было бы самым простым «списанием» данного происшествия на русское «авось».
Во-вторых, случившееся вполне объясняется плотной занавесой сверхсекретности, окружавшей всё прямо или косвенно связанное с организацией и проведением операции «Шторм-333». Ведь, как это оказалось на деле, о планируемых ГРУ ГШ и КГБ СССР «мероприятиях» не знали даже высокопоставленные чины из посольства Советского Союза, включая посла Ф.А. Табеева. Не знали об этом многие видные руководители аппарата советников (например, тот же генерал-майор С.П. Тутушкин), а также специалисты (в частности военные врачи А.В. Алексеев и В.П. Кузнеченков). В свою очередь до исполнителей, задействованных в ходе операции, доводилась только та часть информации, которая непосредственно их касалась.
В-третьих, резонно можно было бы говорить и о том, что первое и второе предположения на практике сочетались как между собой, так и со всем комплексом других причин из данного ряда. К их числу можно отнести отсутствие чёткой радиосвязи, недоведение до сведения всех командиров среднего и старшего звена системы позывных и рабочих частот для радиообмена, несвоевременную доставку достаточного количества необходимых топографических карт местности.