А.И. — Советские партизаны проходили по этим местам?
П.М. — Проходили. Это были не партизаны, а изверги. Звери, террористы высшей степени! Когда шли, то грабили, что могли, девушек и женщин насиловали, расстреливали людей. У нас проходил Вершигора, были части отрядов Ковпака — они некоторое время стояли в Завидове, терроризировали людей. В селе Стрельче Гороховского района был священник, у него было три дочери, так они двух дочерей забрали. Держали их у себя, насиловали, а потом убили, скрутили проволокой и бросили в ров. Приехали к священнику: «Эй, поп, иди, забери своих дочерей!» Девушек похоронили в селе Подберезье. А третья дочь, самая старшая, когда увидела, что случилось с сестрами, сошла с ума, куда-то ушла и пропала. Страшные вещи они делали. А теперь они большую славу имеют… Террористы и грабители — вот они кто!
Я хочу сказать, что командующий нашим отрядом имени Богуна, «Сосенко», договорился с красными, что те пойдут на Галичину, а наши их пропустят без боя, и они не будут здесь никого трогать. Он красных пропустил, а они начали расстреливать тех, кто был связан с УПА, издеваться над населением. Потом «Сосенко» пытался вести переговоры с немцами, и за это все его расстреляла Служба безопасности ОУН. А с красными стали воевать и выдавливать их отсюда. А после того, как немцы разбили Ковпака в Карпатах, остатки его отрядов отступали через Волынь, и наши их уничтожали.
После того купания в реке я сильно заболел бронхами. Думали, что конец мне, что у меня туберкулез. Но наша Служба безопасности сделала мне документы на лечение у одного врача в Сокале. И одновременно я получил задание найти там квартиру для связи, грипсы для связи мне дали. Поехал я в Сокаль. А немцы держали границу между Волынью и Галичиной — за Павловкой был шлагбаум, его надо было проехать. Меня лошадьми в Сокаль везла тетка Параска из села Крухиничи, она туда ехала за товаром. А документы мне сделали — «пасиршайн» и «аусвайс» (пропуск и паспорт). Подъехали к шлагбауму, немцы нас пропустили, я еще им сказал: «Когда тетка будет возвращаться назад, пропустите ее!»
Приехал в Сокаль — надо искать квартиру, а я никого в городе не знаю, потому что никогда там не был. Но однажды захожу в один дом на окраине, а там живет женщина. Я ей говорю, что мне надо найти квартиру для лечения. Звали ее Мартынюк Юлия — еще и на одну фамилию со мной. Она была вдова, на год старше меня, ее муж был убит в 1941 году, когда проходил фронт — я не расспрашивал, кто его убил и как. Она говорит: «У меня на квартире уже есть два парня. Один работает на продуктовой базе, а второй в каком-то немецком управлении». Я спрашиваю: «А я мог бы у Вас заквартировать?» Она так посмотрела на меня — я ей нравился. Стал жить у нее. Те хлопцы, с которыми я квартировал, тоже были связаны с ОУН. Когда я ехал в Сокаль, то вез с собой повстанческий журнал «Украинский перец», в нем критиковали и Гитлера, и Сталина. Познакомился я с хлопцами, дал им этот журнал.