— Мама — произнесла Светлана Лескова — Этой ночью, я твоя мама.
Она припала голой своей грудью к его лицу и стала и прижала руками Алексея лицом к своей груди.
— Вот, кусай и целуй ее — стонала Светлана — Она твоя. Я вся твоя. Я твоя мама.
Лескова снова соскочила на скрипящей постели и на пол. И быстро сняла свои кольцонные штаны. И под ними со своей широкой женской задницы и волосатого лобка телесного цвета плавки. Это несколько удивило Алексея. Не трусы, а плавки, телесного цвета. Узенькие, плотно прилегающие к ее девичьему красивому телу. Подтягивая промеж девичьих ляжек ее промежность и волосатый лобок. Врезаясь в широкие бедра, и тугим пояском опоясывая Лесковой округый с красивым круглым пуком живот.
Она полностью разделась перед ним и была совершенно голая. И Алексей последовал тому же. Он разделся целиком и был, теперь, тоже совершенно голый, как и она. Отбросив также на соседнюю кровать свои солдатские теплые зимние кольцоны, майку и трусы. И она, снова толкнув его на постель, запрыгнула сверху на него. На его торчащий, теперь затвердевший вверх как металлический стержень тот детородный член. Все происходило в полной темноте. Близкое и быстрое единение двух влюбленных друг в друга тел и душ.
Она буквально, наделась на него. Снова широко расставив девичьи полненькие бедрами и икрами в темноте ноги. Как на кол. Просаживаясь на нем все сильнее и сильнее. И Алексей почувствоал как его торчащий твердый возбужденный еще мальчишеский детородный член, проникает внутрь любимой его теперь женщины. Она поправила, лишь рукой его туда, куда нужно. И Алексей почувствовал, как тот проходит внутрь ее девичьей промежности, раздвигая ее половые губы. Глубоко внутрь. По самый волосатый девичий лобок. Касаясь его своего мальчишеского лобка своей молодой кучерявой порослью.
И Светлана, выгнувшись как дикая кошка, застонала, тяжко и внутренне. Но тихо, так чтобы не разбудить спящего без задних ног далеко в углу спального солдатского бокса своего радиста Гарика Резвого.
Она стала вверх и вниз елозить по члену Алексея. То, запрокидываясь назад и свешивая свои длинные распущенные русые волосы до его голых ног. Чуть не касаясь их своей девичьей головой, то наклоняясь вперед к его голой мальчишеской, тоже с торчащими сосками груди и лицу. И царапая девичьими пальчиками и ногтями, как бешеная кошка его ту грудь и голые плечи. Попутно страстно и безудержно безумно, целуя Алексея то в губы, то просто в лицо. А он мял ее те торчащие ему в лицо черненькими сосками маленькие круглые трепыхающиеся полненькие в темноте груди. Ощущая эту девичью нежную прелесть своими мальчишескими пальцами. Он в полной темноте, мял ее тело руками. И уже, совершенно не по-детски, превращаясь во взрослого мужчину. Хватаясь за широкую задницу и ягодицы. И держа за гибкую девичью узкую талию. Ощущая дрожь и скользкий выступивший пот на наставленных ее в стороны ногах, и на той груди животе и спине. Сам, лихорадочно дергаясь от безудержной любовной агонии и потея от нахлынувшего любовного жара.