Вот так люди становятся взрослыми. Я смотрел на Эльвианору и не узнавал ее. Мне надо, надо вернуть ее улыбку. Я просто обязан. Тем более, что знаю как. И пусть хоть вся Вселенная возмущенно загремит своими железными причиндалами, Карам Берусперион будет жить.
– Давай выключим эту штуку. – Оправившись от волнения, я смог, наконец, подать голос.
– Ты не желаешь досмотреть до конца?
– Не особо. Я так понимаю, трансляцию эту ты прокручивала уже не раз. Поэтому просто скажи: когда и где произойдет казнь?
– Через неделю. В бывшей резиденции моего отца, прямо перед инаугурацией нового правителя, Фаркона Первого, как он сам себя теперь называет.
– Забавно. Что ж, очень хорошо. Значит, у нас еще есть время.
– Ты и правда сможешь помочь?
– Еще бы. Чего только я не могу! Да ты вспомни, как лихо управлял я гелиостропом в день нашей первой встречи!
Лицо моей собеседницы побледнело еще больше. Видать, не очень удачный привел я все-таки пример. Так сказать, не вполне соответствующий данной, конкретной ситуации.
– Илья…
– Да помогу я, помогу. Обещаю.
– Махама помогать тоже, – то ли Антонина Семеновна не могла, то ли не хотела как следует справляться со своими обязанностями лингвопереводчика, то ли язык праков являлся чересчур сложным и не поддавался полноценному переводу, но наша новая подружка так и не научилась изъясняться членораздельно. – Махама помогать Эльвианора. Махама убивать мерзких птачиков. Спасать яйценосного родителя!
– Ты видимо хотела сказать «венценосного» – запоздало заикнулся было я и тотчас же заткнулся, осознав, что стал невольным свидетелем самого что ни на есть настоящего чуда, впервые произошедшего за все время существования нашей метагалактики: из правого глаза самки прака катилась одинокая скупая слезинка.
Более всего в моем новом облике меня раздражал именно хвост. Почему именно он? Да хотя бы потому, что изрядно натирал копчик. Что-то там намудрили инженерные дроиды с начальными сегментами. Если стоять на месте – то еще куда ни шло, а вот при ходьбе… И вообще, конструкция вышла более громоздкой, чем ей следовало бы быть. Я еще раз развернул свое удостоверение личности и придирчиво оглядел субъекта, что пялился на меня с трехмерной фотографии. Тьфу ты, погань какая богомерзкая! Жаба – не жаба, крокодил – не крокодил. Этакое сверхуродливое «нечто» с вытянутой мордой, сплошь покрытой бородавчатыми наростами. Достал зеркало, проверяя соответствие оригинала со злосчастным фото. Мдяя… Оказывается, я тот еще экспонат. А почему это, кстати, улыбка на морде такая похабная нарисовалась? Так, поработаем-ка мы чуток лицевыми мускулами. Ну надо же – получается! Почаще, почаще надо мимикой пользоваться, а то еще, чего доброго, рассекретят раньше времени, сволочи.