* * *
Молотов молча посмотрел на показания, что постоянно менялись на его тактическом планшете, после чего молча отложил его в сторону. Он стоял на верхушке своего поверженного корабля с тоской обозревая лес. Он и Колетт, что сейчас взгромоздилась на его плечо. Вдвоем.
— Тебе удалось их запугать. Признаться, я удивлена. Не ожидала от тебя такого красноречия, — Колетт блаженно зажмурила глаза, радуясь теплу, что шли от радиаторов Магоса, — Думаю, я распечатаю пикт с лицом Тиберия и повешу его у себя в кабине.
Магос окинул взором лагерь, что вырос здесь буквально за несколько дней. Стройные ряды временных домов имперской гвардии теперь были погружены в темноту. Спокойствие уснувшего Колосса. И его корабль, что стал центром нового оплота человечества в этих землях. Сейчас он находился в самой высокой точке этого лагеря. Метров сто над землей, если не больше. Конечно, его датчики могли бы дать точный ответ, но он сейчас не хотел его знать. Минувший день и так принес много новых забот.
— Что будем делать теперь?
Мягкий голос Колетт. Одна из немногих радостей, что он мог наслаждаться в полной мере. Он посмотрел на свою адамантиевую трехпалую руку, что заканчивалась когтями, способными разрушать броню космодесанта словно бумагу и ощутил мягкое прикосновение вечернего ветра.
Технологии ТЭТ стали благословением и проклятием. Когда они нашли их, он был лишь молодым работником и единственной аугментацией была рука. Сколько с тех самых пор минуло времени? Логи показывали, что восемь столетий. Но он был одним из немногих, кто смог в полной мере понять то, что они означали для Империума. Он, как никто из других был близок к машинному идеалу, но вместе с тем дальше, чем техножрец, обслуживающий химер в заштатном полку. Эмоции, что без проблем подавлялись рядовыми служителями, были сохранены почти в полном объеме. Омниссия всемогущий! Он даже не мог пожаловаться на это, ведь ему была дарована честь создания его тела и сохранения сознания с использованием древних знаний. Сознательно упрощать подобное было бы ересью. И сейчас он чувствовал страх. Страх за Колетт, страх за Амелию.
Они были одни. Одни, посреди целой планеты, как теперь выяснилось, населенной полу божественными сущностями. Как долго они смогут оставаться в тени? Как долго они смогут сдерживать врагов, если они объединятся против них? От мысли, что будет, если его жена или дочь попадет к НИМ, ему стало дурно.
— Эй, ты слушаешь? — Колетт игриво толкнула его плечом, после чего устремила свой мечтательный взор на залитую луной долину — Этот пейзаж напоминает мне о древней Терре, — тихо произнесла она- Помнишь, как на тех пиктах, что ты мне показывал? А те сервочерепа в лесу похожи на светлячков.