— Сколько точек в последнем? — спросил Дракон.
— От семидесяти.
Пеом знал о маленьком недостатке грозы Путей, и знал, для чего с ним пришла девушка. Удивляло то, то она спокойно бродила по лаборатории, будто ей не приходилось напрягаться, чтобы «слышать» Дракона.
Хорошенькая. Похожа на Сисиль — принцесску двумя мирами раньше. Пеом так и не понял, что она больше любила: его или его лабораторию. У Сисиль были такие же яркие зеленые глаза и живой взгляд. А эту девушку жалко. Дракон меняет все, к чему прикасается. Люди рядом с ним становятся монстрами.
— Если установлено, что чрезмерное количество точек Силы, равно как и их недостаток, приводят мир к разрушению, то два мира из этой ветки просто не могут существовать! — сказал ученый.
Свисток на чайнике выдал веселую трель, Пеом сам его смастерил. Тогда он налил девушке чай, а она тихо спросила:
— А две точки — это много?
— Вы, мисс, видно, путаете точки Силы и точки перехода, — Пеом вернулся в свою любимую колею: тридцать восемь лет жизни он преподавал в разных университетах. — Точки Силы — поры мира, через которые проходит энергия Хаоса — пространства, в котором существуют наши миры. Миры как губки, мисс. Если точек Силы много — мир становится рыхлым и распадается, вот как этот сейчас. А если точек слишком мало, то наша губка ссыхается в камень.
— А что же тогда точка перехода? — девушка с благодарностью принялась опустошать вазочку с печеньем, которое Пеом достал из личных запасов. Он до сих пор вел себя так, будто сегодня ему не приходится бросать все, что было с ним более века.
— Точка перехода — тонкое место в структуре мира, обычно оно находится между точками Силы, на равном расстоянии от каждой, — ответил Дракон вместо ученого. — А теперь снова к делу, Пеом.
— Конечно-конечно, — Пеом закивал. — Вот посмотрите, это график по точкам и мои сравнительные диаграммы, — лэптоп загрузился, и ученый развернул его экраном к Дракону. — Что вы скажете? Можно ли считать, что та ветка с таким количеством точек должна раствориться в Хаосе?
— Чтобы это понять, необходимо быть в мире, — ответил Дракон, он достал из кармана очки, надел и принялся прокручивать графики. Дракон оказался еще и близорук, вот как. — В моем родном мире двадцать шесть точек. Раньше было больше. Скорее, я бы предположил, что миры той ветки просто с иной структурой.
— Вы верно мыслите, — хвалить Дракона — какая наглость! Пеом отвернулся, чтобы не улыбнуться. Затушил огонек спиртовки, растерянно оглядел свою лабораторию. Сейчас он не мог даже сообразить, какие вещи ему собирать. — Я всего лишь теоретик, господин. Мне никогда не почувствовать то, что чувствует Странник. Как ни бьюсь, я знаю лишь основное.