Раскаленный добела (Эндрюс) - страница 6

Банни занял место в ногах Матильды и одарил меня злобным взглядом.

— Хочешь сока? — Я открыла маленький холодильник. — У меня есть яблочный и киви-клубника.

— Яблочный, пожалуйста.

Я вручила ей пакетик сока.

— Спасибо.

Было что-то странно взрослое в том, как она себя вела. Если она напоминала Корнелиуса в детстве, то Адам Пирс и его хаос, должно быть, сводил его с ума. Не удивительно, что он дистанцировался от обоих Домов.

— У вас бывает много клиентов с детьми? — поинтересовался Корнелиус.

— Всего несколько, а пакетики с соком мои. Я прячу их здесь от сестер. Это единственное место, которое они не станут опустошать. Давайте поговорим у меня в кабинете.

Я провела Корнелиуса по коридору к моему кабинету, и чуть не чертыхнулась. К стеклянной двери моего офиса была прилеплена страница из свадебного журнала с изображением невесты в вычурном платье с длинными белыми перьями. Кто-то — вероятно, Арабелла, — вырезал мою голову с какого-то селфи и приклеил поверх головы невесты. Платье украшало нарисованное розовым маркером и присыпанное блестками большое сердце. Внутри сердца красовалась надпись «Н+Р= Любофф». Вокруг моего лица парили маленькие розовые сердечки.

Убийственный способ произвести первое впечатление. Мне хотелось провалиться сквозь землю.

Сквозь стекло я смогла разглядеть еще одну свадебную фотографию, ожидающую меня на столе и на этот раз сдобренную блестящими значками доллара. На платье невесты, большие печатные буквы, выписанные с кропотливой точностью Каталины, гласили: «Выходи за него замуж. Нам нужны деньги на колледж».

Стоило убить моих сестер. Это уже не лезло ни в какие ворота. Ни один суд присяжных на этой планете меня бы не осудил. Я могла бы защищать себя сама и все равно выиграть.

Я сняла фотографию со стекла и распахнула дверь.

— Прошу.

Корнелиус занял один из стульев для клиентов. Я сгребла вторую фотографию со стола, скомкала вместе с первой и отправила в мусорную корзину.

— Вы собираетесь замуж? — спросил Корнелиус.

— Нет.

«Р» означало Роган. Коннор Роган, вот только никто его так не звал. Его называли Чокнутым Роганом, Бичом Мексики, Мясником Мериды; этот человек едва не сровнял центр Хьюстона с землей, пытаясь спасти остальной город. Чокнутый Роган и остальная часть человечества никогда не были на «ты». Он рассекал здания пополам, швырялся автобусами, словно бейсбольными мячами, а когда мы с ним разобрались с Адамом Пирсом, он предложил мне стать его… любовницей — и это было бы самое вежливое определение. Мне понадобилась вся моя сила воли, чтобы ему отказать. Даже сейчас от одной мысли о нем у меня учащается пульс. К несчастью, моя бабушка стала свидетельницей нашей прощальной ссоры и решила, что рано или поздно мы все равно сойдемся, чем она и поделилась с моими двумя сестрами и двумя кузенами. А поскольку трем из них еще не было восемнадцати, поддразнивание с их стороны не знало пощады.