— Твой талант проявится, — сказала я.
— Когда, Невада? Сначала было «когда ему исполнится семь или восемь», затем «когда он пройдет переходной возраст». Ну вот, я прошел переходной возраст. Где, черт возьми, моя магия?
Я вздохнула.
— Я не могу на это ответить, Леон.
— Жизнь — отстой. — Он взял свой ноутбук. — Спасибо за помощь.
— Всегда пожалуйста.
— Насчет Чокнутого Рогана…
— Вон!
— Но…
— Спокойной ночи, Леон!
Он потопал вниз. Бедный ребенок. Леон так отчаянно хотел быть особенным. Он не был сильным и крупным, как его брат. У него не было магического таланта Берна, и он не преуспевал в учебе, как он. Берн был звездой борцов в старшей школе, и многие люди приходили на его поединки. Леон же бегал кросс. Никому не было дела до кросса, кроме самих бегунов. Другие люди на его месте возненавидели бы своего старшего брата, но Леон любил Берна с практически щенячьей преданностью. Когда Берн в чем-то преуспевал, Леон практически светился от гордости.
Когда он был маленьким, я читала ему детские книжки. Одна из них была про пёсика, который заблудился в лесу, с картинкой маленького золотистого щенка среди высоких темных деревьев. Леон с Арабеллой оба ойкнули, когда мы дошли до этого места. За всем своим сарказмом, он оставался все тем же маленьким, впечатлительным мальчиком с большими глазами. Я искренне хотела, чтобы его магия уже наконец-то себя проявила.
Глава 7
Я сидела практически в полной темноте. Вокруг меня пещера простиралась в глубокую-глубокую тьму. Наблюдающую за мной. Дышащую холодом, который пронизывал меня до костей. Джунгли ждали за выступом коричневой стены. Снаружи кто-то подкрадывался, кто-то с большими злобными зубами. Я не могла его видеть или слышать, но знала, что он там поджидает. Остальные фигуры отдыхали рядом со мной полосами более глубокой темноты. Они тоже знали о нем.
Пещера дышала. Что-то кусало меня за ноги, и я знала, что это были клещи, и мне следовало их снять, но пошевелиться казалось невыносимым. Я была слишком уставшей.
Где-то снаружи были ищейки, ожидающие малейшего всплеска магии. Отчаяние прошло. Эмоции тоже. Теперь мы превратились в тупых животных, пытающихся добраться из точки А в точку Б. Животных, которые не говорили, а общались одним только взглядом, и двигались как одно целое.
Водянистый зеленый свет слева сообщил, что кто-то пожертвовал светящейся палочкой. Тени вокруг меня задвигались, будто мотыльки, влекомые к этому жалкому подобию настоящего огня, голодные, грязные, тянущие друг к другу руки в поисках человеческого прикосновения в этом кошмаре.