Толстый ковер приглушал мои шаги, когда я подходил к двери. Я так и не решил, что делать — позвонить или попросту взломать замок. Но ни того ни другого делать не пришлось. У самого порога валялся маленький позолоченный ключик, и я поднял его, возблагодарив судьбу, в который раз пришедшую мне на помощь. Во рту внезапно пересохло. Вельда оказалась весьма предусмотрительной, я даже не ожидал от нее этого. Она открыла дверь и оставила ключ перед порогом на тот случай, если я приду.
Это я, Вельда. Я пришел слишком поздно, но все-таки пришел. И быть может, я еще сумею помочь тебе. Я не хотел, чтобы ты шла сюда, но я не скажу тебе этого никогда. Ты можешь и дальше думать, что поступила правильно. Можешь считать, что ты сделала это ради меня. Я не стану ругать тебя, не стану сходить с ума. И возможно, когда-нибудь я сумею забыть о случившемся и снова научусь улыбаться. Но сейчас я хочу только одного — увидеть, как Клайд дрожит под дулом моего пистолета, и потом спустить курок. Лишь тогда я смогу забыть.
Я повернул ключ в замке и вошел. Дверь захлопнулась за мной с тихим щелчком. Из комнаты доносились приглушенные звуки какой-то нежной сентиментальной мелодии. Я, оглядываясь по сторонам и даже не стараясь двигаться тихо, пошел туда, откуда доносилась музыка. Сперва я увидел проигрыватель, а затем Клайда, склонившегося над Вельдой, расположившейся на кушетке. В мягком свете они казались силуэтами. Клайд что-то говорил гневным и решительным тоном. Вельда покачивала головой. Я видел белизну ее ног и руки, закрывшей лицо. Клайд вскинул руки, стягивая рубашку, и тогда я крикнул:
— Стоять!
Клайд обернулся, и гнев на его лице мгновенно преобразился в ужас. Я не опоздал.
— Майк! — вскрикнула Вельда.
Клайд медленно повернулся к ней и проговорил с искаженным от злобы лицом, словно выдавливал из себя каждое слово:
— Сучка... значит, ты его знаешь?
Вельда вскочила с кушетки и, всхлипывая, подбежала ко мне. Я почувствовал, как она дрожит.
— Да, она меня знает, Динки. И ты тоже знаешь, что сейчас будет.
Клайд молча хватал ртом воздух. Я внимательно посмотрел Вельде в лицо и спросил:
— Что он с тобой сделал, дорогая?
Она ничего не могла сказать, а только мотала головой и плакала. Наконец, справившись с приступом рыданий, пролепетала:
— Это было... так ужасно.
— А удалось что-нибудь узнать?
Вельда потупилась и стала вертеть пуговицу на блузке.
Я показал на ее сумочку, лежавшую на столе, и спросил:
— Он там?
Она поняла, что я имел в виду пистолет, и кивнула.
— Возьми его, — сказал я.
Вельда нерешительно отошла от меня и быстро схватила сумочку. В тот же миг в ее руке блеснул пистолет. Я даже засмеялся, увидев удивленное лицо Клайда.