— Нет, я не обманывал тебя и ничего от тебя не скрыл. Дело достаточно ясное, и экспертиза это подтвердила. Вилер покончил с собой. Пустил себе пулю в лоб, но почему — не знаю. Теперь ты доволен?
— Нет, черт побери.
Я надел шляпу и направился к двери. В последний момент услышал, как Пат чертыхнулся. Потом вышел на улицу, насвистывая какой-то мотивчик, поймал такси и назвал шоферу адрес своего бюро. Всю дорогу не переставал думать о Честере Вилере. Он застрелился, и в руке у него был мой пистолет. Так считает полиция, а что думает частное лицо — Майкл Хаммер? Частное лицо — вот кто я теперь. Ни пистолета, ни разрешения на ношение оружия, ни лицензии. Даже похмелье — и то куда-то делось.
Машина докатила меня до места и остановилась. Я вошел в здание, поднялся в лифте на свой этаж. Вельда, удобно устроившись в моем кожаном кресле, читала газету. Когда я вошел, она подняла голову. На ее красивом личике виднелись следы слез, глаза покраснели и опухли. Заметив меня, она хотела что-то сказать, но только всхлипнула.
— Не волнуйся, детка. — Я скинул пальто и приподнял Вельду с кресла.
— Майк, ради Бога... скажи, что случилось? Давно не видел, чтобы Вельда вела себя настолько по-женски. Моя красивая секретарша была прежде всего хорошим человеком... И я ценил ее именно за это.
Обняв Вельду, я зарылся пальцами в ее темные волосы. Она нежно прижалась ко мне и потерлась щекой о щетину на моей скуле.
— Все хорошо, мое сокровище. Меня просто лишили лицензии. Прокурор наконец-то добился своего.
— Этот напыщенный бездарь? Надеюсь, ты этого так не оставил.
— Сказал ему все, что о нем думаю. Что еще я мог сделать?
— Ты его проучишь, не сомневаюсь!
Вельда откинула на плечи свои роскошные волосы, вытащила платок из моего нагрудного кармана и высморкалась.
— Прости, Майк, — проговорила она. — Я плакала как последняя идиотка.
— Налей-ка шерри, Вельда. С Патом мы пили за окончание карьеры Майка Хаммера, частного детектива. А с тобой выпьем за новое дело — контору по охране прав детективов.
— Дело нешуточное, Майк.
— Мне твердят об этом целое утро. И самая большая шутка состоит в том, что оно и правда нешуточное.
Мы выпили по рюмке, потом еще по одной. Я прикурил две сигареты и сунул одну из них ей в рот.
— Расскажи мне обо всем, — попросила Вельда. Слезы ее уже высохли, а в глазах светился живой интерес и негодование. Мне пришлось во второй раз рассказать о событиях вчерашнего вечера. Выслушав меня, Вельда отпустила несколько словечек, которых не услышишь в пансионе для благородных девиц, и швырнула сигарету в корзину для бумаг.