— Чего тебе надо, сволочь? — осведомился Штандартен, с трудом разлепив пересохшие губы.
— Ты знаешь чего. Мне нужен кинжал.
— Не знаю никакого кинжала! — ответил Штандартен с удивившим его самого упорством.
— Ответ неверный! — отозвался из-за спины мучитель. — Ты прекрасно знаешь, о чем я спрашиваю. Здесь его нет, я обыскал твою конуру. Тебя я тоже обыскал, пока ты был без сознания. Так куда же ты его дел? Неужели продал кому-то?
— Продал. — Штандартен поспешно ухватился за эту подсказку, почувствовав, что она может его спасти. — Я продал его Славику… точнее, отдал ему за долги…
Идея была блестящая: если этот чокнутый гастролер (а это наверняка гастролер) попытается наехать на Славика — дни его сочтены: Славик шутить не любит. А он, Штандартен, будет спасен…
Идея, может быть, и впрямь казалась неплоха, однако она не сработала.
— Не верю, — проговорил незнакомец. — Ты ни за что не отдал бы кинжал. Не такая это вещь, чтобы вот так запросто ее отдать, даже за большие долги. Попробуй еще раз, может быть, ты придумаешь что-нибудь более достоверное!
— Я ничего не придумываю! — уперся Штандартен. — Я сказал правду. Кинжал у Славика.
— Значит, не хочешь говорить! — Незнакомец вздохнул. — Что ж, придется поступить по-другому…
За спиной Штандартена раздался какой-то шорох, лязганье, сухой щелчок, как будто отломили сухую ветку.
«Пытать будет… — подумал Штандартен тоскливо. — Нет, не посмеет… мы все же в городе, за стеной живут люди…»
Но незнакомец, кажется, задумал что-то другое. Он закатал правый рукав Штандартена, перетянул руку резиновым жгутом и неожиданно вонзил в набухшую вену иглу шприца.
— Герыч, что ли? — пробормотал Штандартен, почувствовав расходящееся по телу тепло.
Он не употреблял героин, считал это забавой для дураков и неудачников, причем опасной забавой. Не раз ему случалось видеть исколотые руки законченных героинщиков, на которых не было живого места. Не раз случалось видеть людей, умерших или впавших в кому от передоза. Кокаин казался ему куда безопаснее и благороднее, он казался наркотиком богатых и знаменитых, наркотиком успешных и процветающих людей. Но, в конце концов, подумал Штандартен, от одного укола ничего страшного с ним не случится. Даже забавно попробовать эту разновидность «дури»…
Но тут вдруг ему неожиданно захотелось говорить, говорить все подряд, бессвязно и безостановочно.
— Кинжал ты захотел!.. — проговорил Штандартен заплетающимся языком. — А вот хрен тебе! Нет у меня кинжала, я его Сереге Куницыну отнес, чтобы он с ним разобрался, а Серега, козел, еще кому-то отдал…