Когда-то Света сравнила это с эротическим сном – одновременно приятным и мерзким. И глупо, конечно, было бы ревновать к эротическому сну. Если бы не одно но. Это был не сон. Сон приснился – и забылся. А свидетельством близких отношений леди Маргарет и маркграфа Бернхарда был он сам, Энтони Каттнер собственной персоной. Их дальний, но прямой потомок. Света, его жена, там, в прошлом, пусть не по своей воле и в чужом теле, зачала и родила его предка – Мэтью Стоуна. Хотя Мэтью был и ее предком тоже. Боже, ну и бред… Рассказать кому – и кто первый окажется в сумасшедшем доме?
Вот поэтому он и не хотел, чтобы Света ехала в чертов Скайхилл. По правде говоря, ему никогда там особо не нравилось. С самого первого приезда, когда Питер привез его туда – показать замок, познакомить с дедом, с кузеном и кузинами. Тони всегда чувствовал себя там чужим. Даже когда согласился на должность управляющего. Но, с другой стороны, именно там он встретил Свету. Как могло случиться, что из миллионов, миллиардов людей, живущих в разных странах, встретились именно они – имеющие общего предка? Причем именно там, где этот самый предок родился почти пять веков назад. Тоже магия?
Тони вспомнил, как Люси и Питер попросили его отвезти куда-нибудь на прогулку их подругу, пока они в Париже. «Неловко так получилось, - сказал Питер. – Пригласили в гости и бросили здесь одну. Она еще и по-английски почти не говорит. Будет сидеть в своей комнате целый месяц и всего бояться». Тони согласился с большой неохотой. Очень трудно общаться с человеком, который тебя не понимает и сам толком не может ничего сказать. Почему-то подругу Люси он представлял себе такой же пышной, но страшной, как ядерная война, в очках и с торчащими передними зубами. «Хорошо, - пробурчал он. – Отвезу ее в Стэмфорд, накормлю ужином. Но не более того». «Более и не надо!» - заверили его Питер и Люси.
Когда он вошел в библиотеку и увидел Свету, не поверил своим глазам. В кресле сидела молодая красивая женщина с великолепной фигурой. Она смотрела на него настороженно, но доверчиво и заинтересованно. Где-то он прочитал, что человеку нужно всего сорок пять секунд, чтобы влюбиться. Насчет влюбиться – это, пожалуй, было слишком, но вот чтобы понять: с этой женщиной при благоприятных обстоятельствах возможно все – для этого сорока пяти секунд было даже многовато. И дело совсем не в фигуре. И не в том, что по-английски она, как выяснилось, говорила прекрасно.
Ни с кем никогда ему не было так хорошо, так легко. Никогда еще Тони так не боялся, что ничего не получится, что он ей не нужен. И каково потом было его удивление, когда он узнал, что и Света боялась того же самого.