– Возьми Хорю. – Лилиана двигает ко мне ногой коробочку, стоящую на полу.
Эта самая коробочка с медной крышкой, украшенной лампочками и шестеренками, которая раньше висела у нее на поясе. Лилиана еще разговаривала с ней. Наверное, я была права, когда думала, будто эта штука – что-то вроде рации.
– Взять что? Что у тебя там?
– Депрессивный хорек. Если ты будешь в чем-то сомневаться, просто открой крышку и спроси его. Запомни: один стежок – есть шанс на успех, два стежка – хороший шанс, пять стежков – почти стопроцентная вероятность успеха. Больше пяти не бывает никогда.
М-да, неблагодарное это занятие – делать предположения, когда ты имеешь дело с v.s. скрапбукерами. А он мне нужен, этот хорек?
– А как же ты без него? – спрашиваю я.
Брецель там, за радужной стеной, берется за пуговицу на своем пальто. Его движение не может ускользнуть от внимания Лилианы.
– Ну все, мне пора. Да, и привет тебе от Магрина!
Эмиль? Где она его видела? Когда? Я не успеваю задать вслух ни одного вопроса, потому что она поворачивается и начинает что-то говорить, обращаясь к Брецелю, но я не могу разобрать ни слова, словно между нами звуконепроницаемая перегородка. Я подбираю коробку и верчу ее в руках. Сзади есть клапан, и у меня получается прикрепить ее на ремень джинсов.
– Пассажирка? – слышу я сзади голос и оборачиваюсь.
На подоконнике сидит усатый старичок в огромной фуражке, с сумкой через плечо. Он тыкает в меня пальцем – так что я сразу вспоминаю плакат «Родина-Мать зовет» и понимаю, что у меня нет выбора. В окно врывается ветер, радужная стенка колеблется и вот-вот лопнет.
– Ты – пассажирка? – повторяет старичок, придерживая фуражку.
Он одет в голубую толстовку с джинсовым воротничком, на груди у него табличка с названием поезда, а на фуражке вместо кокарды – большая пуговица. Усы у старичка роскошные – белоснежно-седые, пушистые и ухоженные, как хвост домашнего кота.
Я неуверенно киваю.
– Билет есть? – Он прищуривается, протягивает руку и щелкает пальцами, словно уже нащупал невидимый билет.
– Ээээ… Я бы хотела его приобрести.
– И ты знаешь цену билета?
Я смотрю на свою карточку, и мне вдруг приходит в голову, что в моей открытке нет ничего, что говорило бы о поезде, – ни малейшей детали. Она скорее похожа на билет на круизный лайнер или, на худой конец, пароход. Неужели я ошиблась с этой карточкой?
– Давай ее сюда. Я уже слишком стар, чтобы бегать за тобой.
Старичок говорит это таким тоном, словно он годами бегал марафоны в поддержку моего благополучия. Я подхожу к окну и протягиваю ему карточку. У меня дрожит рука, а он смотрит на нее мельком и сразу же говорит: