— Да, но… — заговорил Таратутин и осекся. — Нет, я ничего не буду говорить. Все равно… — не договорив, он безнадежно махнул рукой.
И мне ничего не оставалось, как пойти на откровенный блеф.
— Николай, в этом деле два главных подозреваемых — вы и Красноруцкий, телохранитель Воскобойникова. Так вот, не далее как пятнадцать минут назад оперативники задержали Красноруцкого. С минуты на минуту он будет в отделении.
Кирьянов метнул в мою сторону удивленный взгляд — мол, это что еще за новости? — но ничего не сказал. А Таратутин только пожал плечами:
— Мне-то что за дело?
— Вы понимаете, что произойдет, если мы устроим вам очную ставку?
Тренер вдруг прищурился и посмотрел на нас с Кирьяновым, как затравленный волк, — мрачно и с ненавистью.
— Я все понял! — сдавленным голосом сказал он. — Вам же все равно, кого вы посадите — хоть меня, хоть Красноруцкого! Вам лишь бы дело закрыть. Вам плевать, кто на самом деле убил Воскобойникова. А эксперт ваш напишет то, что вы ему скажете. Так ведь?
— Нет, не так! — возмущенно стукнул кулаком по столу Кирьянов. — Но если вы, Таратутин, и дальше будете разыгрывать из себя партизана — вам же хуже! Даже если Воскобойникова убили не вы, а Красноруцкий, — что будете делать, если при очной ставке он покажет на вас? Пойдете срок мотать? Пока что у вас больше шансов, чем у него!
Николай вспыхнул и снова опустил голову. Кажется, он готов был сдаться.
— Но я не знаю, с чего мне начать, — тихо проговорил он.
— Начать можно с самого начала, — предложила я и, вспомнив сагу Растунцева, принялась рассказывать: — Жил-был мальчик Коля. Он родился в обычной семье, и родители его были простыми людьми. Так ведь? Или вы интеллигент в третьем поколении? Или наследный принц?
Таратутин отрицательно покачал головой.
— Тогда я продолжу. Скорее всего, вы еще в школе увлеклись спортом и потом ходили во всякие там спортивные секции, — предположила я. — Надо полагать, занимались боксом, борьбой, уж не знаю, чем еще. Очевидно, вы добились определенных успехов на спортивном поприще, и вам это нравилось, придавало уверенности в своих силах. И вы поняли, что да, многое можно решить с позиции силы. Наверное, вы защищали слабых. Учились хорошо, стараясь получить приличный аттестат. А после окончания школы вы поступили… куда вы поступили, Николай?
— Я собирался в Москву в Институт международных отношений, — нехотя сказал он.
Ого, куда замахнулся! Амбиции у него приличные, однако. Наверное, он не хотел жить так же, как его родители, которые считали каждую копейку, чтобы прожить от зарплаты до зарплаты. Вероятно, запросы у него были если не заоблачные, то, по крайней мере, гораздо выше средних. Только вот с московским институтом он, конечно, просчитался. Понятно, что он провалился на вступительных экзаменах: известно ведь, что список абитуриентов подобных вузов, которых надо принять в обязательном порядке, составляется еще задолго до самих экзаменов. К тому же и с репетиторами парень не занимался — на это у его родителей просто не было средств.