— Подождите! Вы разве не знали, что Воскобойников не один, что при нем всегда находится телохранитель?
— Конечно, знал! Но я же просто поговорить собирался.
— А предыдущий «разговор» в фитнес-клубе вас разве ничему не научил? — удивилась я. — Осторожности, например?
— Я же крепко выпил, — напомнил Таратутин. — А пьяному, сами знаете, море по колено.
— Понятно, — усмехнулась я. — И что же было дальше?
— Я хорошо знал тот двор, где жила любовница Воскобойникова. Пошел туда, увидел его машину. Подкрался к ней осторожно, чтобы проверить, там ли он. И увидел, что телохранителя нет, а за рулем сидит сам Воскобойников.
— И что вы ему сказали? — спросила я, внимательно глядя на Таратутина.
— А что я мог ему сказать? Я увидел, что у него голова прострелена, — упавшим голосом произнес Николай.
— И что вы сделали дальше?
— Пошел обратно к Маргарите.
— А почему не вызвали полицию?
— У меня с собой был пистолет — я взял его на всякий случай, если вдруг они с телохранителем опять… Но я правда не собирался стрелять — так, просто припугнуть, если что. И я боялся, что меня задержат с этим пистолетом и заподозрят, что это я убил Воскобойникова.
— Но если вы ни разу из него не стреляли — экспертиза бы это подтвердила и вас бы отпустили.
— Я не знаю, — поник головой Таратутин. — Я тогда об этом не подумал — просто убежал, и все.
— А Маргарите вы рассказали о случившемся?
— Да, конечно.
— И как она отреагировала?
— Как-то странно… Я не помню точно. Просто быстро свернула разговор и попросила отвезти ее домой. И все.
— Понятно, — вздохнула я. — Больше вы ничего не хотите рассказать?
— Больше мне нечего вам сказать, — тихо ответил Николай и посмотрел на Кирьянова с робкой надеждой: — А вы меня отпустите?
— Нет, — жестко ответил полковник. — Пока не готовы результаты экспертизы, вы остаетесь главным подозреваемым. Сейчас вас сфотографируют и отправят в камеру.
— А фотографировать-то зачем?
— На долгую добрую память, — усмехнулся Кирьянов. — Чтобы вас могли опознать свидетели.
Таратутин понурился и покорно скрестил руки за спиной.
Когда его увели в камеру, Кирьянов спросил меня:
— И что ты думаешь по этому поводу?
— Я думаю, что он действительно не убивал Ростислава Воскобойникова, — ответила я, — и что все так и было: он и вправду нашел его уже мертвым. Но вполне может быть, что Маргарита рассчитывала на другой исход. Смотри, она его сознательно напоила, разозлила своими рассказами и жалобами — короче, довела до нужного градуса. А поскольку один мордобой уже был, то что стоило повторить? Тем более что у Николая было с собой оружие, и она наверняка об этом знала. Ей-то в любом случае ситуация была на руку. Если бы Таратутин действительно убил Воскобойникова, вышло бы ровно то же самое, что есть сейчас: она — богатая вдова и свободная женщина. А уж любовничка своего она бы отмазала в случае чего — любой адвокат за счастье бы почел взяться за это дело за ее-то денежки! А если бы Воскобойников с телохранителем, наоборот, грохнули Таратутина — она бы опять-таки королевой отошла: муж в тюрьме, а его капиталы все при ней. Правда, неизвестно, чьи адвокаты победили бы в этом случае — ее или муженька. Но, по крайней мере, закон был бы не на стороне Воскобойникова. В общем, Маргарита — хитрая бестия. И к тому же не забывай о сговоре между ней и Горожаниновым. Не просто так же он передал ей деньги. Вполне возможно, что она сказала ему, что нашла киллера, который выполнил заказ, а он просто рассчитался за выполненную работу. Или свою долю внес, я не знаю. Он по телефону в разговоре с ней произнес две фразы: «Ты просила помочь» и «А я и не отказываюсь». Вот тебе и объяснение.