Затем женщина села на кухне, налила себе кофе и закурила. После второй сигареты она выглянула в окно, в сияющий день, но не почувствовала в себе ни капли уверенности или надежды. Однако у нее была хотя бы убежденность в том, что она поступает правильно.
Тут Надин обнаружила, что уже час дня. Это ее поразило. Она канителится тут с самого раннего утра, а Анри все нет! Может быть, он куда-то уехал?
«Неважно, – решила она, – значит, поговорю с ним в другой раз. Или вообще не поговорю. В конце концов, он и сам давно уже понял, как обстоят дела».
Надин села в доверху загруженную машину и включила зажигание. Ей неизбежно пришлось бы проехать мимо того места, где был припаркован брошенный автомобиль Петера, и это снова причинило ей боль.
«Не думай об этом, – приказала она себе, неподвижно глядя прямо перед собой и крепко сжав губы. – Все прошло. Не думай об этом».
Либо сегодня вечером, либо на следующий день она приедет сюда и заберет остальные вещи.
И тогда эта глава ее жизни будет бесповоротно завершена.
10
Она слышала, когда он шел. Совершенно неожиданно появились звуки, которые нарушили гробовое молчание подвального помещения. Что-то щелкало, что-то волокли по полу… Она не могла точно определить. Эти звуки сбили ее с толку, потому что возникли совершенно неожиданно после бесконечного молчания, и прошло несколько секунд, пока она поняла, что кто-то спускается по лестнице в подвал.
Вначале Моник страстно желала, чтобы ее похититель пришел сюда, заявил о своих намерениях и дал ей возможность поговорить с ним, но теперь, когда он действительно был рядом, это до смерти пугало ее.
Этот тип был опасным. В памяти пленницы вновь мгновенно всплыли Камилла и Бернадетт – то, как они выглядели после того, как он с ними разделался, – и ее сердце громко и бешено заколотилось. Она испытала инстинктивное и совершенно абсурдное желание спрятаться где-нибудь в этом крошечном помещении. Шаги между тем все приближались. К ужасу Лафонд, ее мучитель еще и оглушительно пыхтел, но потом она внезапно поняла, что это громкое дыхание исходит от нее.
Когда дверь рывком открыли, в подвал ворвался луч света, который так резко ослепил ее, что она тут же плотно закрыла лицо руками. Болезненно, словно ножом, свет резанул по ее глазам, и она не смогла сдержать крик.
– Мерзавка, – произнес чей-то голос, – чертова мерзавка. Ты представляешь себе, сколько хлопот ты мне доставляешь?
Моник еще больше съежилась и тихонько вскрикнула, когда мужчина пнул ее в бедро.
– Ты, мерзавка, смотри на меня, когда я с тобой разговариваю!