Один из юношей коротко рассмеялся.
– Непременно пожелает. В кабинете у него всегда стоит бутылка шампанского, а вот и еще одна дожидается его.
Он показал на бутылку шампанского, стоящую в холодной воде в раковине.
– И кто приказал вам поставить ее тут? – спросил Майкл.
– Мистер Барретт.
– Очень хорошо. А теперь вытрите ее насухо, и я возьму ее с собой, а кто-нибудь из вас пусть покажет мне, где находится его кабинет.
Мальчишка повиновался и понес бутылку.
Майкл же зашагал вслед за ним по коридору.
Холл оказался столь же впечатляющим, как и ожидал Майкл, с искусно вылепленными изваяниями богов и богинь в альковах и роскошным камином, облицованным мраморной плиткой.
Когда они проходили мимо одной из дверей, мальчишка прошептал:
– Голубая гостиная.
Звук собственного голоса явно испугал его, и он заговорил еще тише, когда они прошли мимо помещений, которые он назвал гобеленной и комнатой Рейнольдса.
Они подошли к еще одной двери, и мальчишка сунул бутылку Майклу в руки, а потом развернулся и зашагал прочь, не сказав более ни слова.
Майкл отворил дверь и вошел внутрь. С первого взгляда ему стало ясно, что он оказался в кабинете.
Комната была большой и обставлена мебелью, обитой красной кожей, с еще одним роскошным камином, в конце которого высился книжный шкаф в стиле чиппендейл. На стенах висели картины работы Стаббса и других художников-анималистов.
На диване с бутылкой шампанского под рукой возлежал дородный мужчина. На вид ему было за шестьдесят.
У него было испитое лицо развратника, под глазами мешки, а в уголках губ залегли резкие морщины, придававшие ему циничное и одновременно жестокое выражение.
Когда Майкл приблизился, он хриплым голосом пролаял:
– Кто ты такой, дьявол тебя раздери?
Майкл щелкнул каблуками и вежливо поклонился.
– Я новый дворецкий, сэр, и меня зовут Моррис.
– Новый дворецкий! А я и понятия не имел, что этот болван Барретт сможет так быстро найти кого-нибудь.
– Я случайно услышал, что это место освободилось, сэр, – добавил Майкл, – и готов служить вам в меру своих сил.
– Ты уж постарайся, – прорычал Сирил Мур. – Всем здешним идиотам и придуркам самое место в сумасшедшем доме. И скажу тебе прямо – за то, что я тебе плачу, я ожидаю верной службы безо всяких пререканий. Ничего подобного я не потерплю, так и знай.
– Я все понимаю, сэр, – негромко и спокойно ответил Майкл, – и если вы желаете еще шампанского, то эта бутылка уже достаточно охладилась.
– Ну наконец-то! Проследи, чтобы за ужином мне подали выпить что-нибудь приличное. Эти идиоты вчера вечером забыли про портвейн!