Зиновий Колобанов. Время танковых засад (Базуев) - страница 77

Могила Шпиллера Иосифа Борисовича на Никольском кладбище Александро-Невской лавры. г. Санкт-Петербург (фотография Дениса Базуева).

Сохранились фотографии сделанные танкистами 6-й роты 1-го танкового полка, той самой роты, которая возможно, и усиливала 20 августа 113-й мотопехотный полк 1-й немецкой танковой дивизии (совершая тактический маневр). На фотографии подпись, что этот танк был уничтожен танкистами 6-й роты в конце августа 1941 года. Почти 100 процентов это танк Сергеева. Судя по всему, 6-я танковая рота пыталась отклониться от основного маршрута движения группы и нанести удар в спину пограничникам, оборонявшим «Борницкий рубеж», танк Сергеева оказался между «молотом и наковальней». С фронта его теснили танкисты 8-й танковой, а с тыла нанесла удар 6-я рота 1-й танковой дивизии. Причем 6-я рота, как потом покажут события, предположительно была смешанного состава. В ней кроме Pz.III для усиления были приданы, предположительно два Pz.IV. Судя по вмятинам от снарядов на корме КВ-1, по нему вели огонь из 50-мм танковых орудий, но они не пробивали броню. Танк был тяжело поврежден снарядами более крупного калибра в правой части кормового листа брони. Возможно что, кроме 6-ой танковой роты 113-й мотопехотный полк усиливали и 88-мм зенитки. На фотографии видно, что башня КВ-1 сорвана взрывом.

По документам 1-й Краснознаменной танковой дивизии указано, что за оставление поврежденного танка на поле боя лейтенанта Сергеева хотели отдать под трибунал. Но передумали, решив дать ему шанс искупить вину. Попытки эвакуировать ценный танк КВ с поля боя успехом не увенчались, в своем дневнике командир капитан Шпиллер сообщает, что ночью легкие танки смогли пробиться к машине лейтенанта Сергеева (немцы потом видели их следы у КВ Сергеева). Возможно, именно экипажи этих легких танков и подорвали КВ.

Очень интересно то, что подбитый 6-й ротой 1-й танковой дивизии КВ Сергеева солдаты 8-й танковой обнаружили только 22 августа 1941 года. В этот день он был отмечен и в предварительном ежедневном отчете 4-й танковой группы.

Здесь хочется особенно подчеркнуть тот факт, что журналы боевых действий 1-й, 6-й и 8-й танковых дивизий велись, в первую очередь, на основе данных мотопехотных подразделений, так как немецкие боевые группы танковых дивизий возглавляли чаще всего командиры мотопехотных полков. Вот они и отмечали в первую очередь успехи мотопехотных подразделений. А танковые роты и батальоны им выдавали на время для усиления, танкисты для них были чужими. И их успехи и поражения практически не фиксировались. Для того, чтобы составить окончательную картину боя 20 августа 1941 года, нужны отчеты именно танковых полков и батальонов за 20 августа, а они на данный момент не обнародованы. Отчасти этот пробел компенсируют воспоминания немецких танкистов 6-й танковой дивизии. Вот и получается, что мотопехота 8-й танковой, по немецким данным, 22 августа в 16.45 по берлинскому времени в 400 м к северо-западу от Тяглино (за Большими Борницами) обнаружила поврежденный и подорванный русскими тяжелый танк, который накануне оказал немцам упорное сопротивление. Возле него были следы легких машин. Противник смог прорваться дальше, и зашел в тыл курсантам, но попал в засаду танка Ласточкина. Экипаж младшего лейтенанта Ласчточкина был готов отразить атаку немцев, если те прорвутся через центр курсантов-пограничников, но те зашли с тыла. Нападения было неожиданным. К счастью, заряжающий в этот момент сидел на башне и заметил немецкую танковую колонну. Она шла между железной дорогой и кромкой леса.