– Не шути, деточка, – добрым голосом сказал дядька. – Я всё бросил, четыреста вёрст за ним скакал…
– Ладно, сейчас, – согласилась Оля.
В открытое окошко было слышно, как две старушки жаловались папе:
– Дачники в августе месяце каждый год бросают котов, так эти коты дичают, в стаи собираются, в банды, вечером на улицу выйти страшно… У Петровых в прошлом году провода срезали… Надо решение принять, указ выпустить – котов одних не бросать!
Проклов вышел из машины. Он был в обрезанных по колено джинсах и «кроксах» на босу ногу.
Когда Проклов вошёл в избу, папа сидел на печи в разноцветной картонной короне, завернувшись в пёстрое одеяло.
– Ага, ну да… – сказал Проклов про корону, не очень-то удивившись. – Я к тебе напрямик, без реверансов… Как услышал, что твой банк гавкнулся – дух захватило… Вот, думаю, какая золотая голова сама в руки плывёт… Надо Ханина к нам в холдинг заполучить. Неделю тебе названиваю. А у тебя телефон отключён… На почту пишу – ни гу-гу…
– Мы не пользуемся мобильными, – пожал плечами папа. – Тут все друг от друга в шаговой доступности. В случае крайней необходимости – прекрасно работает синичковая почта, действует гораздо быстрее голубиной.
Проклов понимающе сказал: «Хе-хе», но вид у него был взволнованный.
– Я, Митя, человек простой, ты знаешь, – предупредил Проклов. – Не уйду, пока не согласишься, – решил он и крикнул своему лысому водителю в окно: – Валерий, паркуйся аккуратно, мы с ночёвкой.
Тот молча удивился и стал устраивать свою чёрную машину под клёном бабы Вали из храма.
– Приступай, Митя, хоть сейчас… – упрашивал Проклов. – Мы с тобой горы свернём…
Потом папа и Проклов долго разговаривали, потом сходили искупаться, потом Проклов и Валерий обедали вместе со всеми…
А на прощание папа сказал Проклову:
– Мост надо ремонтировать, да и водокачка на ладан дышит… Вот тут и крутись…
Наутро папа снова включил свои мобильники, они трезвонили всё время, и он отвечал непонятное – какими-то сокращениями или цифрами, а то вообще по-английски и по-немецки…
А ещё через день встал в шесть утра, сделал зарядку, побрился, упаковался в костюм с галстуком, побрызгался одеколоном и поехал в Москву, работать в совет директоров какого-то там чего…
Отъезд Оли в город наметили на двадцать девятое августа…
– Ладно, – решила Оля. – Заодно в Москве можно поискать писателя, который правильно напишет книжку «Шестнадцать котят и одна девочка». И посоветоваться с настоящими учёными, как создать общий детский язык для детей всего мира. Приедем снова в конце мая. Всего-то девять месяцев потерпеть. Ведь папа царь деревни. А царь должен хорошо зарабатывать, чтобы о своём народе заботиться.