– Разумеется, – последовал короткий и несколько раздраженный ответ. – Я дорожу репутацией человека, умеющего держать слово.
На самом деле репутация мистера Чандлера носила несколько иной характер, но Стаут звонил не для того, чтобы критиковать собеседника или выказывать ему свое недоверие.
– Я знаю, – сказал Стаут. – И очень ценю наше сотрудничество.
– Когда «Пруденс» отправляется за припасами и водой? – спросил Чандлер, никак не отреагировав на комплимент. – По моим подсчетам, не раньше чем через десять дней. За это время вы накопаете там столько, что уже не подступишься. Вокруг будут крутиться репортеры, историки, искатели кладов… История с золотой цепью вызвала настоящий ажиотаж в прессе.
– Я позаботился об этом.
– Вот как? Рад слышать. И каков же ваш план?
– Начинается буря, – пояснил Стаут. – Очень скоро корабль сорвет с якорей и унесет на сотни миль отсюда. Но, как вы понимаете, на расстоянии включить прибор не удастся. И вы не получите сигнал из нужной точки.
Некоторое время Чандлер молчал, обдумывая услышанное. Потом поинтересовался:
– Почему вы считаете, что корабль сорвет с якорей?
– Тросы не выдержат. Стопроцентная гарантия.
– Хотите сказать, что вы…
– Да, – ответил Стаут, не дожидаясь окончания фразы. – Вы правильно поняли. Перечисляйте деньги, а я нажму кнопочку на пульте. И обе договаривающиеся стороны получат свое.
– А если это блеф? – процедил Чандлер задумчиво. – Почему я должен вам верить?
– Потому что у вас репутация не только человека, умеющего держать слово, но и человека, способного наказывать тех, кто этого не делает.
Ответом было удовлетворенное хмыканье. Потом Чандлер сказал:
– Я перечисляю сумму. Прямо сейчас. И не надейтесь затеряться в океане.
– Глупо болтаться в океане с миллионом фунтов на счету, – пошутил Стаут.
Повторное хмыканье. И конец связи.
Это произошло очень вовремя, потому что в каюту ворвался мокрый и непривычно растрепанный Ватерман.
– Начинается настоящий ад! – возбужденно проговорил он, доставая из-под койки спасательный жилет. – А этот осел стоит на своем. Капитан грозится самовольно отвести корабль в гавань.
В этот момент судно накренилось сначала в одну, потом в другую сторону. Ватермана, всплеснувшего руками, швырнуло на столик, заваленный вещами. Все посыпалось на пол, запрыгало, покатилось… Стаут ухватился обеими руками за полку на стене, сорвал пару винтов и упал вместе с ней.
Пока они поднимались на ноги и собирали упавшие предметы, «Пруденс» прекратила гарцевать, точно необъезженная лошадь, но килевая качка усилилась. Такая привычная задача, как подъем по трапу, превратилась в настоящий экзамен по силе и ловкости.