Но со времени Екатерины Великой и до наших дней весь строй общественной жизни изменился, а закваска беспочвенности осталась всецело в институтах.
Классная дама дрессирует девочек, но не может воспитывать их в духовном смысле; имея класс в 20-30 человек, она не может задаваться тем, что каждая душа ее воспитанницы составляет отдельный, сложный мир. Она едва успевает и то со страшным напряжением внимания и сил держать в стройном порядке это маленькое стадо, дисциплинировать, поддерживать внимание во время уроков, укрощать шалости и ссоры, помогать приготовлять уроки.
Если мы вычтем из дня часы обязательных шести уроков в день, часы чая, завтрака, обеда и ужина, рекреации, когда дети предоставлены себе, и подготовление к следующим урокам, то вы ясно поймете, что нет возможности найти еще время для интимного изучения души и характера каждой отдельной воспитанницы.
Классная дама все эти миры подводит под один знаменатель и для всех старается подобрать одни и те же правила воспитания. Если вы спросите классную даму, делавшую свой выпуск, т. е. проводившую свой класс от поступления до окончания курса, – знает ли она своих учениц, она ответит вам: «Конечно, да» и не солжет; она знает их поступки и проступки, по ним она составляет себе понятие об их характере и способностях, но все это только продукт ее наблюдений за поведением и учением воспитанниц, выросших на ее глазах. Если бы какая-нибудь классная дама взялась предсказать как в жизни, в серьезных вопросах поступит та или другая, то могли бы выйти самые грубые ошибки: из девочек с аттестатом ангелов вырабатываются сплошь и рядом самые чистокровные ведьмочки, из первых учениц выходят пустоголовые болтушки, из лентяек – энергичные женщины, из бесенят, портивших кровь своим наставницам, – прекрасные матери семейств… Почему? – Потому, что душа девочек спала во время их институтского воспитания, а жил только темперамент ребенка сангвиника, холерика или лимфатика. Институтки, не поступившие на высшие курсы, могут претендовать только на место гувернанток и учительниц для детей, лектрис, переписчиц, редко переводчиц, даже компаньонкой институтка не может быть, потому что характер ее не определен, и ум не развит. Непрактичность институток, выросших на всем готовом, известна всем; привычка жить под авторитетом заставляет их подпадать под влияние первых встречных людей. Стоимость время и денег им неизвестна, зато они хорошо знают, что для благовоспитанной барышни замужество есть самая желанная пристань.
Щедринские генералы мечтали о мужике, который все умеет, институтки мечтают о женихе, с появлением которого все устроится.