Ранены вы, мичман Лобода основательно, мичман Эйлер легко, слава богу, в сорочке родился – осколок отрикошетил от нательного креста! Кому расскажи – не поверят, вот уж божий любимчик… Трюмный механик Солдатов что-то на ходу пытался чинить, его немного приложило о раскаленный котел, когда от взрыва на корме крейсер рыскнул, но с поста он уходить отказался, значит, легко. Еще один артиллерист, они-то все это время на верхней палубе, граф Нирод – тоже несильно, в руку навылет. Осколок мелкий, слава богу, и кость не задета. Ему, правда, еще лицо песком из мешков, что вокруг дальномера лежали, отполировало, но все одно – счастливчик. От тех мешков одни лохмотья остались, не будь их и прочей вашей блиндировочной импровизации, от него и расчетов орудий никто бы в строю не остался. Из нижних чинов в лазарете раненых под полтинник, в строю как бы не в полтора раза больше. Кто из них из нашей команды, кто с «Корейца», «Севастополя» или «Сунгари» – разберемся завтра.
Артиллерия: не подлежат ремонту три шестидюймовки, пять трехдюймовок, 47-миллиметровка на грот-марсе и одна из пушек Барановского. Есть шанс отремонтировать две шестидюймовки и одну трехдюймовку, но это не сегодня и даже не завтра, надо пару дней. Расход снарядов: больше половины шестидюймовых и с треть трехдюймовых. Минные аппараты по правому борту – один вдребезги, второй можно попытаться восстановить, но тут так на так. Носовой вроде должен сработать, хотя и задело его осколками. Выстрелим – узнаем. Мин выпустили пять штук.
– А если он все же неисправен, то выстрелим и потонем. Вы оптимист, батенька, как я погляжу! Что еще нам супостат угробил?
– Кто-нибудь, дайте воды для начала, в горле пересохло… Спасибо.
Носовая труба – вообще не понимаю, почему еще держится. По всем законам физики должна быть за бортом и еще полмостика снести попутно. Но стоит, зараза такая упорная. Завтра ее или чинить, или валить надо – малейшей качки ей не вынести. Да, соответственно, тяга в носовой кочегарке практически нулевая. Остальные трубы в осколочных дырках, но это поутру быстренько жестью залатаем. То же с вентиляторами – решето…
Ход пока держим двадцать один узел, еще пару часов Лейков обещал продержаться. Потом придется снизить до семнадцати-восемнадцати, а то, не дай бог, начнет трубки рвать – три котла уже «слезят» по чуть-чуть. Затоплены две угольные ямы. Пожары потушили все, но кают-компании и вашего салона больше нет. Одни головешки. То же самое можно сказать про провизионку. Прямое попадание с последующим пожаром. Потушили быстро, но не знаю, что баталеры нам на завтрак наскребут, и, если после еды на зубах будет скрипеть сажа, а то и осколки, не удивляйтесь. В общем, до Артура дотянем, а там на ремонт минимум на месяц. Причем желательно дней десять в доке. Все же в корпусе дырок нам понаделали…