Повисла пауза, и я услышала, как трещит костер.
Сохраняй спокойствие, - предупредил Волк-Отец. - Познавай все, что можешь, внимательно слушая. - Затем, с оттенком гордости: - Смотри, даже своими несчастными коровьими зубами ты научила ее бояться тебя. Даже старая сука теперь будет более осторожной. Но тебе надо углубить это чувство. Только эти три мысли должны быть в твоей голове: «Я сбегу. Я заставлю их бояться меня. И если у меня появится шанс, я убью их».
Но они уже избили меня за одну только попытку побега! Что они сделают, если я убью одного из них?
Они будут избивать тебя снова и снова, пока ты не сбежишь. Но ты слышала, ты представляешь для них ценность. Так что они, возможно, не убьют тебя.
Возможно? - меня охватил ужас. - Я хочу жить. Даже если я буду жить их пленницей, я хочу жить.
Тебе кажется, что это правда, но уверяю тебя, это не так. Смерть лучше, чем некоторые из видов пленения, что они замышляют для тебя. Я был пленником, игрушкой бессердечного человека. Я заставил их бояться меня. Именно поэтому они попытались убить меня. Именно поэтому твоему отцу удалось купить мою свободу.
Я не знаю эту историю.
Она темна и печальна.
Мысль быстра. Так много всего мы обсудили во время короткого затишья в разговоре бледного народа. Вдруг из темноты раздался крик. Это ужаснуло меня, и я заставила себя грызть путы быстрее. Не очень-то заметно было, что дело продвигается. Вновь послышался искаженный голос, и я узнала калсидийский. Это, скорее всего, Керф, калсидийский наемник, которого Винделиар колдовством заставил служить Двалии. Он все еще не в своем уме после путешествия через колонну? Я подумала о том, распухла ли его рука после моего укуса. Как можно тише я передвигала свое тело, пока мне не удалось вглядеться в темноту. Керф указывал вверх, на одну из древних колонн, стоявших по краю площадки. Я услышала вопль Реппин:
- Видите? Видите? Я не сумасшедшая! Керф тоже ее видит! Бледный призрак сидит на этой колонне. Вы должны ее видеть! Разве она не Белая? Но так странно одета, и поет насмешливую песню.
- Я ничего не вижу! – сердито завопила Двалия.
Винделиар боязливо заговорил:
- Я вижу. Тени народа, жившего здесь очень давно. Здесь был рынок. А сейчас, когда наступает вечер, Белый певец развлекает их.
- Я слышу… нечто, - нехотя подтвердила Алария. – И… и когда я прошла через этот камень, древние люди заговорили со мной. Они говорили жуткие вещи, - она судорожно вздохнула. – А этим вечером я увидела сон. Красочный сон, который я должна рассказать. Мы потеряли наши журналы снов, когда сбежали от калсидийцев. Я не могу записать его, поэтому должна рассказать.