Судорожные рыдания Миравиль наконец стихли. Мона повела ее к выходу. Возле дверей она обернулась и прошептала:
– Прощай, Морриган.
Мы все вышли следом, и Роуан провела нас по небольшому, устланному толстым ковром коридору в конференц-зал. Там нас ожидали Майкл и Стирлинг, оба, как и мы с Квинном, в черных костюмах.
В этой удивительной комнате, вокруг отлично отполированного овального стола стояли настоящие стулья в стиле Чиппендейл. На стенах холодного лилового цвета висели яркие, сочные, пульсирующие полотна экспрессионистов. Мне захотелось выкрасть их и развесить в своей квартире. Окна были распахнуты настежь. На мраморной барной стойке возле внутренней перегородки поблескивали бокалы и графины.
Майкл большими глотками пил бурбон. Стирлинг держал в руке бокал с виски.
Миравиль старалась подавить слезы, но у нее ничего не получалось. Роуан налила ей рюмочку хереса. Миравиль рассмеялась, разглядывая на свет тонкую рюмку, и сделала маленький глоточек. Она тихо плакала и смеялась одновременно. Ее розовая ночная рубашка казалась очень легкой.
Оберон отмахнулся от предложенных ему напитков. Он не обращал ни на кого внимания и смотрел в окно, даже не думая утирать слезы. Только в этот момент я заметил, что он снял лак с ногтей.
– Итак, что ты собираешься с ними делать? – подала голос Мона.
Роуан надолго задумалась, а потом ответила вопросом на вопрос:
– А что бы сделала ты на моем месте?
– Я не могу представить себя на твоем месте, – сказала Мона.
Роуан безразлично пожала плечами, но лицо у нее было грустным. Она не собиралась скрывать свои чувства.
– Делай с ними все, что захочешь, – вмешался Оберон. – Черт возьми, Отец ведь сказал Родриго, чтобы тот сохранил их тела для тебя. Все просто. Родриго не обладал достаточным знанием и не был склонен размышлять, поэтому и не смог понять ни смысл предложения Отца, ни его намерений.
Отец хотел поставить точку. Тела твои – так хотел Отец. Больше говорить не о чем.
– Это сущая правда, – сказала Миравиль. – Роуан, Отец любил тебя. Правда, любил. Пожалуйста, сделай так, как он хотел.
Роуан промолчала. Она сидела и по обыкновению смотрела в никуда, а потом нажала на спрятанную под столом кнопку.
Через несколько секунд дверь в конференц-зал открылась и вошла Лоркин.
И снова ее появление повергло меня в шок. И не потому, что она была без сопровождения, а скорее потому, что на ней были белые брюки и короткий халат с бейджиком, на котором было указано имя: «Лоркин Мэйфейр». Лицо ее было таким же непроницаемым, как и при нашей первой встрече на острове.