Вот что мешало мне вспомнить об этом раньше? Может быть, действительно гипноз применил? И почему он не боится действовать таким образом, не боится, что я расскажу? Хотя, пожалуй, на это я могу дать ответ. Вампиры умели подчищать память — не идеально, но так, что доказать что-то было бы сложно. Все эти мысли промелькнули в голове за секунду и я снова вернулась в отвратительное настоящее. Нет, я понимала, что ужасного ничего не случится: мои друзья, наверняка, меня ищут, а даже если не найдут, в печати я была уверена. Как, оказывается, в моей жизни она нужна. Просто происходящее казалось настолько нереальным, что я практически со стороны смотрела на свое распятое безвольное тело и сопящего над ним вампира. Как в самом жутком кошмаре, когда тебя парализует, и ты ничего не можешь сделать, никак не можешь повлиять на происходящее. И проснуться тоже не можешь. Только за эти ощущения мерзкий вампиреныш поплатится. И я уже с какой-то мстительностью ждала, когда, наконец, сработает печать. Целовать он меня вряд ли будет. Но изнасилования своей собственности демоны не допускают. Только на каком этапе останавливают?
Альгул тем временем удовлетворился моей позой с задранными руками и раздвинутыми ногами, поднял мой подол, навалился, спуская штаны, и впился губами в обнаженную грудь.
Рывок. Крик.
И вампира откидывает Тьма. Черные первозданные клубы покрывают все пространство между нами и не торопятся отпускать свою жертву. С Асаласом так не было — там просто был единичный удар. Но эльфа я и не ненавидела. Видимо, Тьме тоже не все равно, с какими намерениями ко мне подходят. Черные щупальца погрузили в него свои когти, раздирая изнутри, вырываясь из его пор, глаз, носа, и снова начиная свой смертельный танец, а потом подхватили и начали ломать одну кость за другой, гнуть когда-то красивое тело и впечатывать его в твердую землю. Если сначала вампир кричал, то теперь крик захлебнулся между жизнью и смертью. А я продолжала смотреть, не отрываясь. Он заслужил. Наконец, несостоявшийся насильник упал на землю, как сломанная кукла, и затих, не подавая признаков жизни.
Меня продолжало трясти. А демон то силен — не каждому высшему под силу вызвать опосредованно столько Тьмы для защиты своего имущества. Только что теперь делать мне? Развязать себя то я не смогу. Но не успела я додумать эту мысль, как на поляну ввалились Асалас с Рекеной. Их даже перекосило от увиденного, но что мне нравится в друзьях, они сначала действую, а потом задают вопросы. Так что спустя минуту я уже была развязана, укутана в плащ, и взята на руки. Идти сама пока я не могла, ноги подкашивались.