«Заключен»? Как там говорят русские? Не буди лихо, пока оно тихо.
Илта на мгновение прислонилась лбом к холодному камню и прошептала несколько слов. Вслед за ней, невольно поклонились жуткой скале и остальные следопыты — похоже, что не одна куноити заметила пугающее сходство.
За утесом продолжалось ущелье, по дну которого бежал ручей, вытекавший из озерца. С первых же шагов здесь ноздри Илты уловили хорошо знакомый запах — сладковато-тошнотворный, усиливающийся, казалось с каждой секундой. За ее спиной послышался взволнованный шепот — не учуять этого было невозможно. Вскоре послышалось и неумолчное, равномерное гудение, тоже усиливающееся с каждым шагом.
Еще поворот — и перед ними открылся большой заболоченный луг, отделявший горы от стены леса. Здесь «их» ручей сливался со множеством иных, точно таких же, весело журча сбегающих с гор. Чем дальше они отходили от скал, тем больше замедлялось их течение и струи чистой воды постепенно растворялись в застоявшихся лужицах и озерцах полных жидкости — слишком густой и слишком красной, для того, чтобы быть простой водой.
С неожиданным равнодушием смотрела Илта на сцену ужасной бойни. Заболоченный луг был переполнен загустевшей, кровью. Каждая травинка, каждая кувшинка, казалось, теперь навеки окрасится в красный цвет, напитавшись жизнью множества убитых. Здесь же валялись и тела, вернее останки погибших, растерзанные в клочья, оторванные руки и ноги, вырванные внутренности. Многие обгрызены до костей, здесь же разжеванные, размозженные позвонки с высосанным костным мозгом. Завороженная сценой ужасающей бойни Илта делает несколько шагов вперед, не замечая, что ее сапоги уже почти по щиколотку в кровавой грязи.
— Илта глянь! — куноити оглянулась на отклик, — надо же у ее людей еще сохранилось достаточно самообладания, чтобы начать осматривать останки погибших. Хотя что удивляться — как-никак, все тертые волки, на войне и не такое видали. Огромный медведь был страшен именно своей неизвестностью, невозможностью, а вот следы его деятельности выглядели вполне привычно.
— Перекушена, — финн протягивал ей вытащенную из ближайшей лужи винтовку Мосина. На ней были следы огромных зубов, с легкостью прокусивших металл в месте затвора, так что пришедшее в полную негодность оружие держалось на нескольких полосках стали. Теперь Илта заметила множество металлических обломков, рассеянных меж ошметков человеческой плоти, обрывков формы, ремней, какой-то еще мелочи. Ранее всего этого хватило бы, чтобы обмундировать и вооружить, по меньшей мере, роту.