— На обезьянах? — Илта с трудом скрыла волнение. Недавний жуткий сон во всех подобностях вспыл в ее памяти.
— Недешевое удовольствие, — стараясь сохранять спокойствие, сказала куноити, — разве нельзя было взять обычных крыс?
Наташа презрительно покосилась на финнояпонку.
— Я ведь тебе нужна только затем, чтобы подобраться к нашей военной тайне. Я была малодушной оппортунисткой, позволившей себе продаться за двойной паек и японские сиськи. Черта с два я тебе скажу еще что-то.
Илта неторопливо поднялась с кровати и подошла к Наташе. Русская, внезапно вспомнив все, невольно шарахнулась от куноити, но та была быстрее, сделав трудноуловимое движение рукой и советская девушка рухнула на кровать без сознания.
— Значит, твое обучение еще не закончилось, — Илта облизнулась, — как мне это нравится!
Очередное пробуждение Наташи состоялось в незнакомом ей помещении. Внимательно осмотреть новую обстановку ей мешала нелепая и неудобная поза — совершенно голая девушка сидела верхом на чем-то напоминающим детскую деревянную лошадь, с заостренным клиновидным ребром вместо спинки. Это ребро глубоко врезалось в промежность комсомолки, раздвинув внешние складочки и впиваясь в нежную плоть. Лодыжки были притянуты вплотную к ягодицам, короткой цепью соединяясь со скованными заспиной руками. Вокруг колен пропускались кожаные ремни, со свободно свисающими концами, к которым крепились небольшие гирьки. В завершение всего роскошная Наташина коса была протянута вверх и примотана к висящей над потолком люстре. Все это полностью фиксировало советскую девушку на месте, не давая ей не малейшей возможности соскочить или как-то облегчить ее унизительное положение. Все тело ломило, конечности затекли от связывавших их веревок и ремней. Однако самым неприятным было, конечно, деревянное ребро, врезавшееся в промежность.
— Обожаю «деревянную лошадь», — сообщила Илта, сидевшая на стуле у двери, — в Японии, в средние века, это считалось лучшим средством, заставляющим христианок отречься от своей веры. Посмотрим, как оно получится с большевизмом.
Советская девушка хотела выругаться но из ее горла сорвался лишь сдавленный стон. Давление между ног становилось нестерпимым, Наташа, вскрикивая, пыталась хоть немного приподняться и облегчить свою участь, однако тяжесть собственного тела заставляло ее опадать назад, еще сильнее вгоняя ребро в истерзанное влагалище. Со стороны пытка выглядела довольно эротично — полные груди волнующе подпрыгивали, бедра ритмично двигались, создавая впечатление, что девушка насилует деревянного коня.