— А вам это чем помогло? — недоуменно спросила Гермиона.
— Люди не могли составить мне компанию, зато могли звери, — пояснил Люпин. — Оборотни опасны только для людей. Каждый месяц мои друзья выбирались из замка под плащом-невидимкой Джеймса. Превращались в животных... Питер был самый маленький — он шмыгал под Дракучую иву и нажимал на узел, который её обездвиживает. И они приходили ко мне по тоннелю. С ними я был не так опасен. Тело моё было волчьим, но сознание, когда они были рядом, — нет.
— Поторопись, Рем, — прорычал Блэк, с жуткой голодной гримасой глядя на Струпика.
— Я подхожу к делу, Сириус, уже скоро... Итак, перед нами открылись необыкновенные возможности. Вскоре мы стали покидать Шумной Шалман, бродили ночами по окрестностям, по деревне. Сириус и Джеймс превращались в крупных зверей и справились бы с оборотнем, если надо. Вряд ли кто-нибудь ещё в «Хогварце» лучше нас знал территорию школы и Хогсмед... Так мы нарисовали Карту Каверзника и подписали её нашими прозвищами. Сириус — это Мягколап. Питер — Червехвост. Джеймс — Рогалис.
— А какой зверь?.. — начал Гарри, но его перебила Гермиона:
— Но ведь это же всё равно очень опасно! Выпускать оборотня по ночам! А если б за вами не уследили и вы покусали бы кого-нибудь?
— Эта мысль мучает меня до сих пор, — угрюмо ответил Люпин. — Были случаи, и немало, когда мы выкручивались чудом... Мы потом смеялись. Мы были молоды, легкомысленны... опьянены своим хитроумием... Иногда мне бывало стыдно, что я предал доверие Думбльдора... Он принял меня в школу, чего не сделал бы ни один директор, и не подозревал, что я нарушаю правила, которые защищают и меня, и остальных. Он не знал, что по моей вине трое моих друзей нелегально стали анимагами. Но всякий раз, когда мы садились планировать очередные похождения, стыд испарялся... И ничего с тех пор не изменилось...— Лицо Люпина закаменело, в голосе зазвучало презрение к себе: — Весь год я боролся с собой, всё раздумывал, сказать ли Думбльдору, что Сириус — анимаг. Так и не сказал. Почему? Потому что трус. Потому что тогда надо признаваться, что я обманывал его доверие, когда учился в школе, что и других подбил... а без доверия Думбльдора мне не жить. Он помог мне, когда я был мальчиком, и снова помог, когда я стал взрослым, — он дал мне работу, когда все избегали меня. Я внушил себе, что Сириус проникает в замок, потому что научился у Вольдеморта чёрной магии, а не потому, что умеет превращаться в зверя... словом, в определённом смысле Злей всю дорогу был прав.
— Злей? — хрипло переспросил Блэк, впервые отводя взгляд от Струпика. — При чём тут Злей?