Оживлённо галдя, класс покинул учительскую. Гарри, однако, общего веселья не разделял. Профессор Люпин нарочно не дал ему встретиться с вризраком. Почему? Потому что видел, как Гарри упал в обморок в поезде, и решил, что ему не выдержать? Побоялся, что Гарри снова потеряет сознание?
Но никто ничего не заметил.
— Видали, как я управился с банши? — кричал Шеймас.
— А я с рукой? — перебивал его Дин, размахивая собственной кистью.
— А Злей в этой шляпе!
— А моя мумия!
— Интересно, почему профессор Люпин боится хрустальных шаров? — задумчиво протянула Лаванда.
— Лучше урока по защите от сил зла ещё не бывало, правда? — сказал Рон, когда они направились обратно в кабинет за вещами.
— Похоже, он очень хороший преподаватель, — одобрительно отозвалась Гермиона. — Жалко только, что мне не досталось вризрака...
— А у тебя он кем бы стал? — ухмыльнулся Рон. — Домашней работой, за которую поставили девять из десяти?
Глава восьмая. Бегство Толстой Тёти
Защита от сил зла быстро стала любимым предметом почти для всех. Один лишь Драко Малфой и его слизеринское окружение говорили гадости о профессоре Люпине.
— Вы гляньте, в каком тряпье он ходит! — громким шёпотом восклицал Малфой, когда профессор шагал мимо. — Хуже, чем наш бывший домовый эльф.
Но больше никого не волновала залатанная и потрёпанная одежда профессора Люпина. У него на уроках всегда было интересно. После вризраков изучали красношапов, отвратительных гоблиноподобных созданий, которые шныряют повсюду, где проливалась кровь, — в подземельях замков, в окопах на полях былых сражений — и норовят огреть дубинкой заблудившихся. От красношапов перешли к каппам. Эти гадкие существа обитают под водой, смахивают на чешуйчатых мартышек с перепончатыми лапками и только и мечтают задушить тех, кто случайно оказался в водоёме.
Гарри оставалось только пожалеть, что не со всеми предметами дела обстоят так же хорошо. Особенно допекало зельеделие. Злей нынче пребывал в сверхмстительном настроении — и понятно почему. История о том, как вризрак притворился Злеем, а Невилл нарядил его в бабушкину одежду, распространилась по школе со скоростью лесного пожара. Злея, судя по всему, она не позабавила. При одном лишь упоминании о профессоре Люпине его глаза угрожающе сверкали, а Невилла он обижал хуже прежнего.
Гарри теперь страшился занятий в душном кабинете прорицания, где приходилось мучительно долго расшифровывать кривобокие фигуры и непонятные символы, стараясь не замечать, что при каждом взгляде на него огромные глаза профессора Трелони наполняются слезами. Профессор Трелони ему вовсе не нравилась, хотя у многих его одноклассников она пользовалась уважением на грани благоговения. Парвати Патил и Лаванда Браун взяли привычку навещать прорицательницу в обеденные перерывы и всегда возвращались с таким видом, будто им свыше даровано тайное знание, что раздражало до безумия. Ко всему прочему, они завели манеру говорить с Гарри приглушёнными голосами, будто он лежал на смертном одре.