Кателла, решившая осмотреть окрестности, протиснулась в узкую бойницу и, лежа на животе, отважно заглянула вниз. Испуганный взвизг улетел куда-то за башню и вернулся назад через несколько долгих мгновений, проясняя кадеткам причину этого крика.
— Знаешь, Кати, — сказала ей тогда Бетрисса, — а ведь это оружие. Довольно сильное, но, что самое главное, невероятно редкое. Поверь мне, я столько раз слышала, как визжат пойманные скучающими бездельниками служанки и белошвейки, и не всегда это было понарошку. Но так, как у тебя, не получалось ни у кого. Я думаю, нам нужно взять это на вооружение. Продумать все случаи, когда твой визг станет сигналом для нас или средством спугнуть какого-нибудь злоумышленника. Но тебе придется научиться сдерживаться и кричать только в нужных случаях, а не по пустякам, иначе вся сила этого орудия потеряет смысл.
Кателла неверяще оглядела соратниц, не заметила ни в чьих глазах усмешки или лукавства и вдруг густо покраснела:
— Ну, раз вы так считаете, то я постараюсь… но, боюсь, получится не сразу. Я ведь нарочно училась так визжать… от обиды. Когда тебя столько лет никто не замечает, хочется хоть как-то выделяться из толпы сидящих у стен бесприданниц и старых дев.
— Это же… — не веря себе, Октябрина гладила пальцами тончайшую белоснежную пену оборок и мечтательно улыбалась, — торемское кружево! Вы не представляете, как мне всегда хотелось иметь хоть воротничок из него, хоть бантик!
— Отлично знакомы с такими мечтами, — серьезно кивнула Бетрисса, помогавшая Тэрлине застегивать пуговки дорожного платья. — И о том, как сюда доставляют это кружево, тоже знаем. Торемцы ведь не торгуют с Тальзией… легально. И это очень выгодно контрабандистам, незаконные товары всегда приносят тройную выгоду. Но мне казалось, ее величество не одобряет контрабанду, или я не знаю каких-то тонкостей.
— Вот именно, — никто не заметил, откуда появилась в комнате Фанья, — не знаешь. Три месяца назад королевские егеря захватили группу контрабандистов, переправляющихся через пролив на небольшом суденышке. Весь их товар был отправлен гильдии торговцев, а они перепродали лавочникам и портнихам. Поэтому этим летом платья с кружевными оборками будут у всех столичных модниц. Надеюсь, вы не жалеете, что не стали единственными обладателями такой диковинки?
— Конечно, жалеем, — фыркнула Дора. — Ведь тогда на нас даже табличку вешать не потребовалось бы. Каждый кому не лень мог бы ткнуть пальцем и заявить: «Вот девушки, которым королева прощает нарушение всех своих законов». Ты лучше скажи, куда мы попали?