– Я положу на то все силы, царевна. Клянусь тебе в том, – со всей возможной искренностью, и душевной мукой, заверил ее Иван.
Плевать на то, что он сейчас врал. Главное отвести грозу вот сейчас. А с остальным можно будет разобраться и после. И еще. Ни в коем случае не высовываться. Не хватало еще, чтобы царевна слетела с нарезки. И вообще, подальше держаться от этой красотки. Интересно поверила?
Хм. Похоже получилось-таки избежать серьезных неприятностей. Вон, как царевна подобралась, и преобразилась. Ни растерянности, ни злости, только ликование, удовлетворение и надежда на будущее. Нет, точно в этой головке засел ни один десяток рыцарских романов, и всевозможных любовных историй. Интересно, этот мир уже знал Шекспира и его Ромео и Джульетту? Не помнит. Но если да, то это творение не могло пройти мимо жадной до переживаний Лизаветы.
– Я буду ждать, Ваня, – мило улыбнувшись, с детской непосредственностью, произнесла она.
Потом вдруг стала собранной. Ну или хотела казаться таковой. Потому как игра читалась на ее лице, как в открытой книге. Обежала взглядом мастерскую и задержала его на все еще открытом футляре с пистолями.
– Так. Я возьму вот эти пистоли, – деловито заявила она.
– Царевна…
– Лиза. Когда мы одни, называй меня Лиза. К чему перед самими собой-то таиться.
Вот же з-зараза малолетняя. Свалилась на его голову. Но тут уж ничего не поделаешь. Нужно разруливать, и делать выводы на будущее. Герой, блин, любовник!
– Прости, Лиза. Я просто хотел сказать, что тебе сделают другие.
– С этими что-то не так?
– Все так. И работают они исправно, и бой у них точный. Просто эти я делал как образцы. На них нет никакой отделки, одно лишь воронение. А то не пристало красивой девице.
– Ты сам делал? – Внимательно посмотрела на него царевна.
– Да.
– Я возьму эти, – решительно произнесла она.
Ивану оставалось только мысленно пожать плечами. Господи, что тетка, что племянница, одна кровь, одни повадки.
– Сколько я должна тебе за них?
– О чем ты, Лиза? Это подарок, – Искренне возмутился Иван.
– Прости. Как-то не подумала, – зардевшись от удовольствия произнесла девушка, принимая футляр с пистолями внутри, и прижимая его к груди.
Ну и какого стоим? Чего застыла как изваяние? Пистолеты получила, как и заверения в вечной любви и преданности. Проа отчаливать. Ага. Как бы не так.
– Ваня, коли любишь, поцелуй меня, – и эдак предано смотрит как собачонка.
Господи, вот пришибил бы самого себя за такое. Но… Бог весть, может это и глупость величайшая. Ну вот не видел он иного выхода.
Иван приблизился к девушке, взял ее запрокинутую головку в свои большие ладони, и склонившись запечатлел на ее устах быстрый и легкий поцелуй. Настолько быстрый, что едва успел почувствовать ее горячее дыхание, и инстинктивно раскрывшиеся ему навстречу губы. Нет, об опыте тут говорить не приходилось, это он почувствовал еще в первый раз. Но вот страсти в этой юной особе было просто в избытке.