Адриан снисходительно относился к моим рассказам о живописи. Он считал, что есть дела куда более важные, чем обычные развлечения поселения.
- Но это вовсе не развлечения, - возражала я, - это культура народа. Это традиции, которых Лакнес давно был лишен. Можешь назвать навскидку несколько вещей, которыми мы отличались бы от Бишопа? Или, скажем, от Стейси?
Адриан хмурился, на что я торжественно заявляла:
- А все потому, что мы стали лишь обычной частью Ламантры.
- Искусство, - сердился он в ответ, - это лишь оправдание для безделья. И тебе очень повезло, что ты такая прелестная, а то за твои слова тебя можно было бы назвать государственной преступницей! Посмотри вокруг: Лакнес - это моря, бесконечная вереница кораблей, легкий бриз, узкие улочки...
Думаю, Адриану очень не повезло, что я такая упрямая.
- Возможно, завтра все это исчезнет. Улицы перестроят, моря пересохнут, а корабли исчезнут за горизонтом. И что же останется от Лакнеса? И сможет ли он вообще так называться? Ведь регион - это не просто ландшафт, а еще и то, что создаем мы сами.
Нам с Адрианом практически всегда было комфортно друг с другом - ровно до того момента, когда мы начинали расходиться во мнениях. Я была упряма, а он - нетерпим к чужой точке зрения. Его можно было понять, ведь он вырос среди всеобщего одобрения и поддержки, поэтому считал свои мысли непреложной истиной. В итоге, каждый наш спор - даже на самую безобидную тему - заканчивался тем, что он злился и уходил в другую комнату, а я - обижалась на него за неспособность убедить меня в своей правде.
С Эйданом все было иначе. Он вообще избегал споров на любую тему, а если и вступал со мной в дискуссию, то делал это очень странным образом. Чаще всего он высказывал свое мнение без притязаний на правоту, что тоже весьма меня раздражало.
- А ты не можешь хоть иногда высказывать свое мнение без "но это не точно" и "знать наверняка я не могу"? - недоумевала я.
Он лишь пожимал плечами в ответ.
- Но ведь знать наверняка я действительно не могу. И вам не советую. Только сумасшедшие и глупцы считают себя правыми.
- Эйдан, но как же ты узнаешь, что на самом деле правда, если не будешь ее искать? - со стоном спрашивала я.
- Правда - понятие относительное, а чужое мнение меня не интересует. И свое навязывать я никому не собираюсь.
Их политическая подкованность всегда вставала между нами - они умели выразить свое мнение так, что я в итоге никак не могла понять, вступили они со мной в открытый спор или нет. Это весьма расстраивало, ведь я скучала по качественным дискуссиям. Поэтому, большинство времени я проводила за спорами со Скилар. Ему-то уж точно никогда не составляло труда сказать мне то, что он на самом деле думает. Чаще всего это сводилось к непритязательному: