На следующий день, 15 сентября 2017 года — эту дату Кэтти записала в свою записную книжку, было расшифровано ключевое слово и им оказалось имя «Катрин» в 9 шараде:
«Твой детский милый голосок
Я не забыл, хоть злым был рок!
Едва тебя он не забрал
О, я едва себя узнал!
В страданьях, милая Катрин
Мы прозреваем и… парим!»
Это обстоятельство обрадовало друзей и еще раз подтвердило, что они двигаются в правильном направлении.
— Доказательство твоих предположений, Алекс! — Кэтти ликовала. Мадлен лишь слегка улыбнулась. Жоржа не было рядом, ему нужно было обязательно присутствовать в фирме. Поэтому хотя одна ее часть торжествовала, вторая грустила. Ведь этот замок был домом многих поколений этой семьи. А теперь пришла она и по праву, которое было когда-то у старшего брата-предка, должна забрать у них это имение. Горечь тяжелым осадком была в глубине души девушки и Кэтти это почувствовала. Она подошла к подруге и обняла ее.
— Дорогая, не забывай, что нас сюда пригласили сами хозяева этого замка. Именно прабабушка Жоржа все это устроила. И сделала она это лишь с одной целью, чтобы справедливость восторжествовала. Если посмотреть с другой стороны — ты слишком натерпелась от этой семьи. Даже если они только косвенно причастны к убийству.
— Знаю. — Мадлен сжала руку Кэтти. — Я себе это постоянно говорю. Спасибо милая! Как хорошо, что вы рядом!
— Девушки, рано радоваться. За работу! — Алекс подошел к подругам с новой стопкой вырезок и тетрадей. — Пока не найдем оригинал завещания Старого графа, Софи де Буа и ее сына, рано о чем либо говорить и тем более, разводить «сантименты». Нужно до конца перевести шарады и просмотреть все эти бумаги. И да поможет нам Бог!
Весь день прошел в трудах. В следующих трех шарадах — 10, 11 и 12, были расшифрованы вместо слов цифры, которые составили дату завещания: «12.9.1889». В Дневнике Софи де Буа была сделана небольшая запись: «Нашла шарады графа де Буа Пятого. Они сшиты в одну тетрадь в кожаном переплете в нескольких экземплярах. Один был подарен Национальной библиотеке Франции, второй — в королевскую Британскую библиотеку, третий — в библиотеку Берлина, четвертый — оставлен у друга семьи герцога Ричмонда в Вене, пятый — оставлен в имении».
«Предусмотрительно!» — подумал Алекс, перечитывая эти строчки.
— Значит, пятый экземпляр все же существует, прав был профессор — Кэтти стояла рядом, как переводчик записей в Дневнике. Вот, смотри, через неделю Софи пишет: «Пришлось изрядно потрудиться, но это стоило того! Помог Д. Спасибо ему. Он сказал, что я права. Ошибки прошлого нужно исправлять детям, иначе узел будет затягиваться на шее сильнее. От этого будут страдать невинные — мои потомки. Д. рассказал о своих взаимоотношениях с отцом, и чем все это закончилось для них. Это ужасно. Теперь у них с Галой вообще нет детей. Он считает этот факт наказанием свыше, или кармой. Думаю, что я на правильном пути