Кэтти рассеяно кивнула. В это время она придумала нужную мизансцену. Пока Мадлен смущенно переодевалась за импровизированной ширмой — покрывалом, которое навесу держала Кэтти, Жорж внимательно слушал, что ему придется делать в первой мизансцене.
Внутренний огонь — вдохновение, жег Кэтти изнутри, и она быстро меняла мизансцены для пары, заставляя их то смеяться, то взяться за руки и влюбленно смотреть друг на друга, или просила Жоржа подойти сзади Мадлен и обнять ее за плечи. На удивление, у них получалось все очень естественно. Кэтти с улыбкой подумала, что если эта фотосессия — начало романа, то она приложила к этому не только свою руку фотографа, но и свою помощь, как подруга.
День так же сменил свою мизансцену. Таинственная сизая пелена сумерек появилась в пространстве поднебесья. От каменных плит и стен домов тянуло теплом. Синие тени удлинились, а воздух городка наполнился своеобразным запахом сухой пыли, ванили, хлеба и кофе, свойственный только Ришелье. Кэтти вспомнила, что еще хотела сделать несколько кадров в ближайшем кафе. Жорж с радостью предложил их угостить и пофотографировать обеих.
— А как же ваша родственница? — на всякий случай спросила Кэтти.
— Не беспокойтесь, мадмуазель, я уже снял номер в отеле, а к ней подъеду завтра. Старая карга, как-нибудь это переживет, — звонко рассмеялся он, как обычно смеются самые счастливые люди.
Попрощавшись с молодым человеком и, поблагодарив его за угощение, девушки после удачного рабочего дня стали упаковывать в багажник короб и шляпные картонки. Кэтти бережно погладила коробку от Скиапарелли, всматриваясь в нежное лицо юной барышни, изображенной на крышке. Однако ее подруга по-прежнему была спокойна к модному раритету тридцатых.
— Откуда у тебя, Мадлен, это сокровище?
— Не знаю. Кажется, их прислала маме какая-то дальняя родственница. Увы, мама уже не сможет ответить мне на этот вопрос.
— Вы обменялись с Жоржем телефонами? — пытаясь сменить грустную тему, спросила Кэтти.
— Зачем? В моей жизни таких поклонников-однодневок было много, — фыркнула Мадлен и ожесточенно затолкнула в багажник неподдающийся короб.
Возвращая мадам Бенуа автомобиль, они услышали тревожную новость — за домом Мадлен кто-то снова следил. Встревоженная, Клер сжала руки в замок, и ее длинные ногти, покрытые оранжевым лаком, впились в кисти рук.
— Почему Вы так решили, Клер? — поддающая все скептическому анализу, спросила Кэтти.
— Возле дома ходил какой-то мужчина. Он явно рассматривал его со всех сторон. Два раза подходил к калитке. Потом сел в Бентли, припаркованный недалеко, и уехал. — Девушки насторожились.