Я и верила Мейзу и не верила. Он притягивал и одновременно отталкивал. Я мечтала оказаться в его объятиях, узнать силу этих нечеловеческих рук, мощь мужского, нечеловеческого тела, его возможности, в том числе и в сексе. Я мечтала подпустить Мейза поближе, разрешить то, что давно не позволяла мужчине - не только трогать - ласкать и лелеять, не просто иметь - обладать и властвовать. Забыться, отдаться порывам и страсти, пить из единой чаши желания, позволить сердцам биться в едином ритме, дышать друг другом, соединяя тела и жизни. Но затем наступало горькое прозрение - оно отравляло и сердце, и мысли, заставляло снова напрягаться, ершиться. Каждый ловкий уход Мейза от ответа, каждая попытка сменить тему беседы, каждое новое тягостное молчание вмиг разрушали все мои грезы. Возможно, и к лучшему - не место, не время. Но кто он и почему так тщательно скрывает свою сущность? Этот вопрос будоражил не на шутку. А еще - ответный вопрос Мейза. Что важнее - его поступки и помощь или то, кем он, на самом деле, уродился. Что определяет нас и отношения с другими. Кровь, которая течет по жилам, ДНК, что как код помечает организм, рассказывает - хищник ты или добыча, безобидный монстр или страшное чудище? Может ли вид, обретенный существом от рождения, решить - с кем нам быть и кого сторониться?
Я не находила пока что ответа, сколько ни думала и не металась. Мейз это чувствовал - ничего не спрашивал, не просил внимания, ответных признаний. Просто помогал с отчаянием камикадзе, что смело шагает по минному полю, освобождая дорогу для родного войска.
Пель постоянно был настороже. Ел с чувством, с удовольствием и без меры. Но ни разу не выпустил нас из внимания. И все же мы пообщались вполне нормально. Макс бесился, но тихо и молча - кипел и пыхтел, но в конфликт не вступал. Магнолия беспечно флиртовала с Пелем, тот принимал ее жесты и понимал их. Намекал, что вполне не против и большего. Вот только кузен не особенно счастлив - не одобряет принц такого расклада. Он что-то темнил, и я это чувствовала - нутро охотницы кричало о загадках, тайных помыслах параллельского чудища.
В такой напряженно-расслабленной обстановке мы провели оставшийся вечер. Мейз инструктировал - четко, подробно, не упускал ни малейшей детали из внимания. Раз сорок повторил, что стрелять нужно в глаз, в крайнем случае, в пах, если в глаз не получится. Всячески избегать смертоносных щупалец, стараться не пачкаться в крови воорга. В ней содержался слабый наркотик, впрочем, как и во всех жидкостях чудища. Так он вводил жертву в транс, заставлял верить, что хочет лишь секса. Несчастные даже не чувствовали ранений и умирали, не успев удивиться.