Я закивала, соглашаясь заранее - на все, лишь бы увидеть, наконец-то убедиться. Сердце забилось в груди часто-часто, дышать получалось уже через раз. Мейз недовольно помотал головой.
- Давай-ка ты больше не будешь так нервничать. Сядь, успокойся, выпей ещё чаю. Я прямо сейчас их сюда и вызову.
- Как? - растерянно промямлила я.
- Не помню, рассказывал ли в этой суматохе. Мы, рирры, общаемся энергопосланиями. Эдакими плотными кусками энергии, с вложенным и зашифрованным текстом. Я уже выслал такой к Пелю.
- И что он ответил? - промямлила я.
Мейз осторожно усадил меня в кресло, принес чашку чая, и разместился на подколотнике.
Я выпила теплого мятного напитка, хотела спросить рирра заново. Но прямо перед нами, посередине комнаты появился Пель, а вместе с ним… и Ник.
С минуту он смотрел на меня, словно не верил. Медлил, выпрямился стрелой и затих. Но затем вдруг бросился в ноги и заплакал, совсем как мальчиком, в далеком детстве.
Не помню, что мы друг другу говорили. Почти не разбирала ни слов, ни причитаний. Только поняла, что Ник решил, будто меня убили, вместе с Нанитой. Какой-то параллелец сообщил ему об этом, имея в виду, наверное, другую охотницу. Раненого парнишку, в бреду и лихорадке, окончательно запутали дурными новостями. Он вспоминал не жену - меня, хотя Наниту, конечно же, звал и вспоминал тоже. И по ответам рирра из страны Мейза, сделал выводы, что мы обе погибли. Нанита, когда сражалась с ним бок о бок, а я, разыскивая Ника по следам. Вот почему в наш мир он решил не возвращаться - не желал селиться в осиротевшем измерении. Долго скитался по планете чудовищ, но все же устроился в королевстве Мейза. Он отзывался о принце рирров неплохо. Как ни удивительно, почти как о приятеле, друге. Даже не расстроился, заметив симпатию, что родилась между мной и рирром. Мы с Мейзом ничего от других не скрывали. Наверное, поэтому Пель очень странно, долго и внимательно смотрел на кузена и кивком попросил того выйти из комнаты.
Несколько минут они о чем-то беседовали. До меня долетали лишь отголоски вопросов. Я совсем ничего не понимала, да и не думала, что это важно не только для рирров. Я вернула сына, Ник снова со мной. Вот о чем кричала душа матери, и сердце счастливо билось в груди. Я теребила отросшие соломенные волосы - на солнце они по-прежнему отливали рыжиной. Касалась крошечной родинки на мочке и слушала рассказы сына о путешествиях. Он распространялся про чудесную природу, отличную погоду, без зимней стужи. Поведал и о том, о чем упоминал Мейз, в беседе с охотниками, вчера за ужином. В другом мире обитали и монстры и люди. Не такие вкусные, как наши, земные, но ими хищники питались также. Раньше вообще охотились лишь на них, это сейчас превратились в жестоких гурманов. Являлись на Землю за изысканным деликатесом, рвали, кромсали, пили до одури и оставляли полиции и родственникам тела, неисцелимую боль и жажду справедливости.