Я потрясенно уставилась на Мейза, Макс даже перестал качать ногой, Магнолия замерла, а Зандра кивнул.
- Слабея, не способны создавать порталы? - озвучил и мои внезапные догадки мулат.
Мейз улыбнулся - немного кривовато и снова сосредоточился на моем лице.
- Именно так. Переходы между мирами требуют от нас много сил и энергии. Схватка с охотниками, ранение, голод способны сильно истощить параллельцев. Лишить способности к быстрым перемещениям. Аномалии - универсальная дверь. Для всех, кроме обычных смертных. Их аура недостаточно сильна и просто разлагается в энергии аномалий. Отсюда - потерянные и внезапно постаревшие.
- Вот где ты был раньше-то? А, Мейзамир? С тобой мы бы сразу их остановили, - вклинилась в беседу мужчин Магнолия. Рирр одарил ее странным взглядом. Будто знал о подруге нечто такое, о чем она и сама не подозревала. Магнолия откинула волосы со щек, всмотрелась в лазурные глаза красавчика и вдруг произнесла почти по буквам: - Я вспомнила обо всем в забытье и беспамятстве. Считай мы квиты за мое исцеление.
Мейз дернулся, резко выпрямился стрелой, кресло под ним неприятно заскрежетало, шаркая пластиковыми ножками по паркету. Макс сосредоточился на лице Магнолии, явно ожидая «продолжения банкета». Подруга невинно повела плечами - так строить из себя дурочку умела лишь Магнолия. Темно-карие глаза удивленно расширены, тонкие губы чуть приоткрыты, круглые щеки придают выражению достоверности. Ни дать ни взять - юная простушка, профессиональная дурочка с переулочка.
Макс замер каменным изваянием - весь ушел в диалог Магнолии с Мейзамиром. Что-то такое произошло между ними в эту минуту - странное и неприятное для обоих. Они словно договаривались хранить тайну - темную, нехорошую и оттого опасную. Тайну, явно связанную с Мейзамиром. Черт! Я ведь только начала мысленно называть его Мейзом. Мрачное недоверие навалилось на грудь свинцовой плитой, бетонным блоком. Я судорожно вглядывалась в лицо красавчика - внезапно побледневшее, какое-то нездешнее. Сейчас он все больше походил на нечеловека. В минуты сильных эмоций из красавчика немедленно вылезала чудовищная сущность. Он словно переставал маскироваться за привычными, отточенными веками жестами, невинными выражениями лица, мягкой интонацией голоса. Он превращался в параллельца - монстра, которому до людей как до Луны. Проклятье! Я ведь почти доверилась ему. Я смотрела на Мейзамира, на Макса и снова видела в них общие черты. Нечто нечеловеческое, звериное, дикое и почти безрассудное. То, чего старалась так долго не замечать в балетном, на что так усердно закрывала глаза. Они стоили друг друга, и от этой мысли мне стало еще поганей.