— Тир? — титаническим усилием ей удалось взмахнуть ресницами, но нервный смех она не смогла удержать. — Я не умею стрелять.
— Я выиграю тебе большую игрушку, — пообещал Вадим (обычно в этом месте все его пассии приходили в восторг, но эта никакого энтузиазма не проявила). Впрочем, его это не сильно тревожило. Взяв Женю за руку, он потянул ее к одиноко стоящему среди чахлых елей зданию. Кажется, его решили не реставрировать или попросту забыли о самом факте его существования. Внешне тир больше смахивал на избушку Бабы-яги, чем на место для самоутверждения взрослых мужиков.
Вадим дрожал от возбуждения — он обожал стрельбу. Ощущение холодного, тяжелого оружия в руках доставляло ему просто физическое удовольствие, служило ключом к двери в другой мир. Призрачный, эфемерный, существовавший только в его воображении. Там он чувствовал себя в ответе за происходящее, именно там был уверен в себе, в каждом своем движении и в его результате. В этом мире все было просто и понятно — он нажмет на курок, и кто-нибудь умрет. Никаких полутонов, гаданий на кофейной гуще, божьих чудес или вселенской несправедливости. Как же все просто и понятно в мире оружия. И как же ему этого не хватало в реальной жизни. Он мог бы объяснить все этой девушке, но к чему? Вряд ли в ее прелестной головке могли осесть сложные формулировки. А уж на то, что в ней задержатся и найдут понимание философские размышления, аллегории и художественные параллели, и вовсе рассчитывать не приходилось. Впрочем, он пришел сюда сегодня не из-за этой матрешки — ее мнение его не особо тревожило. Если не будет сильно действовать на нервы, возможно, он ее и на коктейль сводит после тира. Он пришел ради себя. Сейчас ему просто надо было снять напряжение, постреляв по мишеням. Тяжелый день. Пациент умер на столе. А выдерживать манерное хихиканье Эмилии и ее рассуждения о новой постановке в оперном сегодня он был не в силах.
Чтобы сократить расстояние до небольшого домика, Вадим свернул с асфальтовой дорожки и потянул Женю в самую гущу зарослей. Она тут же споткнулась о торчащий из земли корень старого дерева и упала на колени. Слишком часто она падает в последнее время. Вадим нетерпеливо оглянулся на девушку.
— Ногу подвернула? Зачем ты напялила эти кошмарные туфли? Женщинам вредно носить каблуки.
Лицо Жени искривилось, на какую-то долю секунды кукольную привлекательность стерли острые углы ума, она готовилась дать Вадиму резкую отповедь — еще не хватало, чтобы он указывал ей, что и когда ей надевать. Но сдержалась. Ей хотелось снять обувь и бежать от Вадима Владимировича куда глаза глядят, но ей нужно было добиться этой чертовой операции. Нужно. А потом замок, принц, Золушка, «Мурад» и глянец.