— Буду.
Я еще некоторое время смотрела ему вслед, после чего, подхватив поудобнее одеяло, бросилась к водопаду.
Пещерка действительно была маленькая, внутри очень сыро и влажно. Бросив сумку и одеяло на землю, я подошла к воде, что стеной лилась сверху, и вздохнула.
Сырая магия… Магия воды. Древняя сила нашего мира, что поможет активировать бомбочки.
А тело еще помнило мое обращение к силе грозы, когда до полного замерзания мне оставалось так мало. Вот оно, главное различие — тепло живого существа и холод сырой магии. Снежный дал мне тепло и уют, вода же может льдом сковать мое сердце.
Но выбора не было. Такой шанс я просто не могла упустить. С минуты на минуту любая из бомбочек может подать сигнал, требуя силу, а дать мне почти нечего.
Решено.
Протянув руку, коснулась пальцами ледяной воды, что сразу же обожгла чувствительную кожу. Вздрогнула всем телом, но руку не убрала. Лишь закрыла глаза, призывая магию воды и открываясь ее ледяным объятьям. Первые капли силы, словно острые иголки, прошлись по моему сердцу, заставляя сжаться и болезненно охнуть. И именно в это время сработала первая бомбочка, высасывая из меня последние крохи резерва.
«Вперед, Миа. Пути назад уже нет…»
Сцепив зубы, которые уже застучали от холода, раскрылась еще сильнее.
Холод, лед, смерть…
Сырая сила бешеным потоком ворвалась внутрь, сметая все на своем пути, но наполняя резерв. И я ей не мешала, ведь где-то на краешке сознания чувствовала, как одна за другой отзываются бомбочки.
Значит, моя жертва будет не напрасной.
Киан, прости меня, милый, но по-другому никак… Я лишь надеюсь, что Снежный сдержит свое слово и обеспечит моему мальчику хорошие условия.
Ирбис
Точным и ловким движением барс приземлился ровно посредине их небольшой западни. Ему пришлось очень сильно постараться, чтобы не задеть лапами и хвостом ни одну из бомбочек. Он их не видел, но отлично запомнил, куда Миа поставила каждую.
Миа… Ему нравилось называть ведьму по имени. Про себя, конечно. Вслух он предпочитал обращаться к ней именно ведьма. Просто потому, что ему было приятно смотреть, как она злится. Как вспыхивают яркими пятнами бледные щеки, как полыхают гневом черные, как ночь, глаза, как она отчаянно кусает губы, пытаясь успокоиться.
Временами ему приходилось напоминать себе, что не стоит к ней присматриваться, даже смотреть в ее сторону. Как только они прибудут в Долину, их пути разойдутся навсегда, так зачем лишние телодвижения.
А губы у нее сладкие. Ирбис до сих пор помнил, как неумело Миа прижималась к нему, как робко хватала за плечи. Правда, как только он взял инициативу в свои руки, девушка кардинальным образом преобразилась — стала смелее, раскованнее и горячее. Но все равно чувствовалось, что опыта у нее маловато…