Я прихожу в его приемную на несколько минут раньше. Его двери закрыты, Бет сидит за своим столом.
— Ты допоздна, — тихо произношу я, не желая ее напугать.
Она спокойно окидывает меня взглядом. Возможно, общее напряжение и постоянный аврал не действуют на нее. Она пожимает плечами.
— Уже несколько недель похожи на вчерашний день. Вчера, правда, было немного напряженнее, сегодня весь день мы пытались отыграться.
— Моя соседка по квартире думает, что время обезумело.
Она стонет.
— Так же говорил и мой парень. Бывший парень, теперь.
— Прости.
Она выпрямляется.
— Я не обижаюсь. Такая возможность, быть здесь, выпадает раз в жизни. Я не хочу быть ни с кем, кто не понимает этого.
— Вполне справедливо.
Она хватает ключи со стола и кладет их в наружный карман сумки, последний раз осматривая свой стол.
— В любом случае, я иду пить в Byward. Надеюсь, он не будет держать тебя допоздна. Если захочешь присоединиться к нам, мы будем в Clocktower до одиннадцати, как минимум.
— Мы? — честно, я не совсем страдаю от отсутствия общения с коллегами здесь.
Она перечисляет мне нескольких людей, которых я знаю.
— Хорошо, если мне удастся, спасибо.
Она посылает мне дружескую улыбку и исчезает, цокая каблучками, как офицер канадской конной полиции, не уверена стоит ли мне присаживаться за ее стол.
Наконец, Гэвин открывает свои двери. Я клянусь, температура в комнате при его появлении поднимается на десять градусов, но охрана этого совершенно не замечает. Они превосходно остаются такими же невозмутимыми, притворяясь, будто ничего адского здесь не происходит.
Может, действительно ничего не происходит.
Первое, что я замечаю — отсутствие у нем галстука, а также расстегнутую верхнюю пуговицу рубашки.
Затем я ловлю его взгляд на себе, и моя уверенная походка дает сбой. Неделя была долгой, но я не представляла себе, что он может на меня так смотреть.
«Будь профессионалом», — говорю я себе.
— Речь понравилась?
Он отходит в сторону, пропуская меня вперед, и закрывает дверь своего кабинета.
— Необычная, Элли.
— Спасибо, — его слова — высшая оценка — проходят сквозь меня, как нож входит в теплое масло, я улыбаюсь улыбкой, которой, наверное, его одаривают фанаты. — У вас имеются какие-то замечания?
— Несколько, — он шагает к своему столу и берет пачку бумаг. Его выступление, я так понимаю. — Я предпочитаю писать свои заметки тут же на полях, если ты не возражаешь.
— Не возражаю, конечно.
— Ты быстрый и талантливый писатель, — он замолкает, роясь в бумагах. — Существуют некоторые моменты, на которые я хотел бы, чтобы ты больше обратила внимание. Иногда ты слишком заумно выражаешься для слушателей. Нужно более тоньше. Мы делаем грандиозное заявление, как измениться движение денежной массы в нашей политической системе.