В себя Омахан пришел уже в пещере. Он лежал на овечьих невыделанных шкурах в своем вырубленном в стене гроте. Голова была перевязана и сильно болела. Затылок горел пламенем, словно на нем разлили и подожгли спирт. Так Омахану подумалось, хотя его ни разу не обливали спиртом и не поджигали, и он не знал, что это такое.
Вот он, еще в уголовную свою бытность, однажды облил человека бензином и поджег. Правда, сам же тогда и потушил пламя, набросив на человека одеяло и обхлопав через одеяло его ладонями. Но пообещал поджечь еще раз, если тот не скажет, где в его доме спрятаны деньги. Человек не хотел сгореть заживо и сказал. Этот эпизод, так и не дошедший ни до одного суда, почему-то вспомнился сейчас, когда пламя ощущалось на собственном затылке.
Рядом с нишей стояли, поскольку присесть там было не на что, гази Омахана Темирхан и Илдар. Пулеметов в руках не было ни у того, ни у другого, и оттого складывалось впечатление, что парни не знают, куда им деть мешающие руки. И Омахан, по природе своей человек не сильно подозрительный, вдруг заподозрил, что его гази не совсем честны с ним. Но эта мысль только промелькнула в голове, ее место сразу же заняло непонимание ситуации, ощущение боли и нового беспокойства.
— Что со мной? — Омахан спросил строго и резко.
— Вы, эмир, поскользнулись, упали и разбили голову о камни. Это было на моих глазах, — сказал Илдар. — Я вышел из пещеры с пулеметом, вы как раз купались. Потом встали, махнули зачем-то рукой и свалились на спину, на камни.
— Что с головой? Череп цел?
— Цел, — твердо гарантировал Илдар, который не только в джамаате, но и в ИГИЛ был санинструктором и вообще был внуком известной в Дагестане старушки-целительницы, которая лечила травами разные болезни. — Я прощупывал. В одном месте, вероятно, есть трещина. Вы, эмир, даже будучи без сознания, морщились, когда я нажимал на него.
— Подсознание реагировало, — эмир с трудом вспомнил, как произносится его любимый термин. — Подсознание все видит и все знает…
— Наверняка есть сотрясение мозга. Без этого такие удары не проходят. Нужен максимальный покой хотя бы на ближайшие несколько дней. У меня есть травы, я заварю. Это поможет быстрее встать на ноги.
Старший брат Сатаны не любил спать. Даже утром, проснувшись, он не мог лежать без движения и дремать в ожидании неизвестно чего. Для него бесцельное лежание было всегда мучительным. От этого болела спина и ныли почки. И потому эмир попытался отказаться:
— Мне бы что-нибудь такое, чтобы в сон не клонило…
— Вместо сна есть только головная боль и тошнота. Это характерные признаки сотрясения мозга. Тошнит сильно?