Тот пнул ногой ручку, дверь захлопнулась перед самым носом проводника и проворчал:
— Не надо было ему четвертной на чай давать. Теперь не отлипнет.
Лузга, скучая, уже по второму разу листал «Крокодил» за прошлый месяц и, косо посматривая на Дениса Алешина, часто прикладывался к горлышку пепси колы. Кононов же, кутаясь в свой походный кожан, хмуро глядел на медленно проплывающие за пыльным окном чахлые березки и ядовито зеленую болотную траву, припорошенную опавшей листвой. Иногда он, прилепляя жвачку к переднему золотому зубу, начинал что то насвистывать. Третий мужчина, которого все называли Рембо, был боевиком из штурмового отряда Могилова. Всю дорогу он находился в постоянной полудреме. При покачиваниях вагона его громадная голова с широкими скулами, узкими глазами и бычьей шеей моталась из стороны в сторону, будто боевик все время что то отрицал и от чего то отказывался.
Алешин, нацепив на босу ногу ботинки, поднялся:
— Пойду покурю.
— Кури здесь, Колдун. Чего болтаться по вагону! — оторвался от засаленного журнала Лузга.
— Мне нужно… — Денис похлопал себя пониже спины.
— А а а. Только газетой не вытирайся. Врачи говорят, что вредно для здоровья.
Лузга опять погрузился в созерцание карикатуры, изображающей борьбу милиции с преступностью: огромный верзила с автоматом держал за шиворот щуплого милиционера, а тот кричал своему напарнику по патрулю, пьющему чай в покосившейся забегаловке: «Эй, Степан, я рэкетира поймал!» — «Так веди его сюда!» — «Да он меня не пускает!» Кононов, искоса посмотрев на карикатуру, подпер голову кулаком и вздохнул:
— Эх, во всем поезде ни одной симпатичной бабы, одни старухи да прыщавки…
Алешин улыбнулся, набросил на плечи куртку от тренировочного костюма и вышел в коридор. Там было пусто. Он прошел в тамбур, присел на мусорный ящик, закурил. Его подташнивало, будто при сильной корабельной качке. Ныл палец на правой руке, который ему отдавили, когда сгружали первую поисковую группу на переезде у Сокаля. Сборные моторные лодки, палатки, запас продуктов на неделю, всякая бытовая мелочь были выгружены прямо на землю. Там же, на переезде, Кротов, ближайший помощник Могилова, велел разбить палатку и установить над ней флажок с надписью «Мемориал. Отряд следопытов краеведов ДК ЗиЛ. Москва». Невдалеке, за зарослями камыша виднелась излучина реки Стоход, по которой первой группе и предстояло двигаться до брошенного в сорок третьем году немцами секретного объекта, получившего от Ягова условное наименование «Логово».
Второй группе, куда входил Алешин, нужно было дойти до объекта с другой стороны. Там, судя по карте, к «Логову» должна вести узкоколейная железнодорожная ветка. Ту ее часть, что примыкала к основной магистрали, немцы, отступая, разобрали. После чего тщательно выровняли перекопанную вдоль и поперек землю и пересадили туда уже взрослые деревья, взятые неподалеку. Основной задачей второй группы было обнаружение этого участка старой немецкой дороги и ее осмотр с целью использования в операции «Проволока».