— А ведь я уже видел изображение, удивительно похожее на вашего сына.
— В Париже?
— О нет! В Италии!
— Работа какого-нибудь знаменитого итальянца?
— Отнюдь нет! Это был экспонат из коллекции антиков графа Ч. Довольно большой черепок; вероятно, остаток какого-то большого сосуда. И на нем — рельефное изображение юношеского лица. Право, это было лицо вашего сына! Думаю, таким он станет лет через десять!
— И как попало это изображение в коллекцию графа?
— Он рассказывал, что черепок был ему продан каким-то испанцем. То был старинный, древний восточный сосуд, откуда-то из Древнего Египта.
В кафе за столиком Поль и Анна пили оранжад. Незнакомка запаздывала.
— Знает ли она меня в лицо? — озабоченно спросил Поль у жены.
— Полагаю, что да! И, кроме того, в письме она не сообщает никаких своих примет. Значит, она знает тебя и первая к нам подойдет!
Днем в кафе не было особенно людно. В темном углу Анна разглядела тетку покойной Мадлен. Приподняв темную вуаль, та пила кофе. Видно было, что у нее худое морщинистое лицо, скорбный рот.
Анна снова принялась поглядывать на дверь. Поль зевнул.
— Прошел час! Сколько можно ждать! Пойдем, Анна!
У двери они почти столкнулись с теткой Мадлен.
— Поль Л.?
— Да. И в таком случае вы, должно быть, Жюли К.?
— Вы не ошиблись, это я. Вижу, вы получили мое письмо.
Она обращалась только к Полю, не глядя на Анну.
— Я хотела бы поговорить с вами наедине.
— Нет! — вмешалась Анна. — Простите! Но это невозможно! За последнее время в нашей семье произошло столько…
— Хорошо! — перебила старуха. — Тогда я просто предупреждаю, попробуйте уехать отсюда! Не медлите! И возьмите вот это! — Она раскрыла старомодный ридикюль из черного плотного шелка. — Когда-то моя дальняя родственница служила в семье Л., она была чем-то вроде компаньонки. Это ее дневник! Когда-то, когда он еще только достался мне по наследству от матери, я хотела передать его кому-нибудь из семьи Л. Но, прочитав, я поняла, почему даже моя щепетильная мать не сделала этого! — Старуха замолчала. — И вот теперь… это несчастье с Мадлен! Она была последней! Теперь я совсем одна! После своего бегства в Париж (а это было именно бегство!) Мадлен не писала мне. Я даже не знала, что она жила в вашей семье. А узнав, решила, что это истинный перст судьбы! И когда поехала на похороны, захватила с собой… — Она протянула Полю старинный альбом с застежками.
— Благодарю вас! — Поль осторожно взял альбом. — Мы совершенно подавлены происшедшим… Мы бы хотели…
— Ничего не нужно! — Старая женщина чуть повела рукой. — Моей Мадлен всегда казалось, что жизнь ее скучна и неинтересна. Она очертя голову бежала от этой жизни. И вот… Я сейчас уезжаю! Не ищите меня!..