Было понятно, что атака выдыхается. Их осталось пятеро. Если у сверов остались роботы или биологические существа, то атакующие будут перебиты. Кроззек, фон Конрад и Уайтгауз расстреляли из штралеров дверь и ворвались в зал со сферическим потолком. Здесь всё было плотно заполнено приборами, датчиками, экранами и панелями с мигающими лампами. Уупола был украшен затейливым орнаментом, по экранам бежали письмена. Кресла перед панелями управления пустовали. Фон Конрад начал медленно обходить зал вдоль стены. Когда он находился на противоположной стороне зала, рядом с ним открылся проход. Оттуда выбежала на кривых ножках фигура сморщенного карлика с большой безволосой головой. Карлик был похож на пародию, а не на зловещего командира корабля-убийцы.
Дальше всё произошло как в замедленном кино.
— Стой! — Кроззек выстрелил в стену у двери, давая понять карлику, что ему не уйти.
Карлик-свер бросился за выступ стены, выставив трубку карманного штралера и приготовился стрелять.
— Берегись! — заорал Кроззек, падая лицом вниз.
Блеснул луч и попал в грудь фон Конрада. Луч разрезал его пополам, как коса пучок травы. Верхняя часть полковника упала головой вниз, обнажая запёкшийся срез, а нижняя часть стояла, и на ней горел комбинезон, а потом повалилась.
— Не хочу умирать! — подумал Уайтгауз, упав на локти.
Ему показалось, что он кричит на весь космос. В «Викинг-комбате» оставался последний патрон. Вытянув перед собой пистолет, он с пяти шагом выстрелил в голову карлика.
Последняя пуля, разметав мозг свера, некоторое время с воем рикошетировала по залу.
— Что ты наделал, ты застрелил единственного настоящего свера! Все остальные — наёмники и киборги, а это был, наверное, единственный свер на всю систему Голубого Шлейфа! — прошептал Кроззек.
— Откуда ты знаешь?
— Знаю.
— И чёрт с ним, — только и успел подумать Уайтгауз, перед тем, как в зале всё смешалось.
Дрогнул пол от взрывов. Открылись двери. Через них стали лезть твари. Зашевелились, казалось, даже стены. Кроззек начал палил во все стороны из штралера. Уайтгауз мало чего понимал. Он расстрелял заряды штралера, потом попытался уползти к креслам, как к укрытию. Он видел, как Кроззек занял оборону у карлика-свера, и как на поле боя появился ягд Гаредда и ягд Цкуголь. Они открыли шквальный огонь. Что-то тяжёлое обрушилось Уайтгаузу на спину. Он задохнулся.
Перед глазами пробежали картинки. Они перемешивались. Здесь были хижины индейцев и они выворачивались наизнанку, скручивалось трубочкой, как фотографии. Появилось Арлингтонское кладбище с горящими солдатскими могилами, над ним висели чёрные облака, зелёное Солнце, вдалеке колыхались красные волны чужого океана. Здесь был и он. То в форме лейтенанта он шёл за руку со своей ещё живой бабушкой по плацу Форт-Штрезе, а сестра Маргит смеялась, и обливала его водой из бутылки. То он стоял в центре Анкары, а исламисты танцевали вокруг и стреляли вверх. В этот момент взрывался ядерный заряд, яркий, как солнце, после чего неведомая сила переносила его в Нью-Йорк, и его сын лежал теперь на руках, маленький розовый комочек. Малыш спал, рядом стояла молодая Дороти, расчёсывала волосы, длинные, сложенные у ног в корзину с цветами.