— Джон, заткнись, — оторвав взгляд от прекрасных пейзажей, сказал Дыбаль.
— Плохо?
— Тошнит от расистских идей и манеры чтения, как в школе даунов.
— Если не будет таких дивергентов, как Маклифф, как мы узнаем, что мы нормальные? — сказал, Уайтгауз, кладя огромную ладонь Маклиффу на колено.
— Вы просто завидуете, — Маклифф смахнул с себя руку, — я хочу раскрыть глаза людям, чтобы они не мучились от любви.
— Лучше помучатся от любви, чем жить в серых буднях, — с этими словами Дыбаль повернулся к Шиеле.
— Тут наверное коммунистический порядок и ни одной пивной, — скучающим голосом сказал Берсерк, разглядывая раззолочённые улицы очередного кукольного городка, — скукота как зимой в фиордах Норвегии в Нарвике. А вот анекдот: приходит маленькая дочка к отцу и говорит, что она решила бросить школу и стать третьей женой брата отца, всё равно она ему обещана на все выходные и праздники за ящик пива. А отец ей отвечает, что не согласен, потому, что к его брату его дружки приходят и если она там окажется, они ему столько пива будут должны дать, что он лопнет. Ха-ха-ха…
— Гадость! — Дыбаль осуждающе посмотрел на норвежца, — лучше слушать Джона.
— А в чём соль? Зимой пиво замёрзает? — фон Конрад, оторвал взгляд от белёсого неба, где словно шестерёнки огромных часов, белели планеты.
— Это про инцест и изнасилование, — пояснил Берсерк и захохотал.
— Погодите, там несколько действующих лиц, — полковник сел ровно и начал загибать пальцы, — отец, дочь, брат, друзья брата, две жены. Кто кого насилует?
— Вот пристал! — заулыбался Маклифф, — сейчас расследование проведёт.
— Не шути, а то опять синяк под глазом получишь, — заулыбался в свою очередь Айдем.
Берсерк ещё громче засмеялся, радуясь, что анекдот, вызвал оживление. Его смех передался Уайтгаузу. Вдобавок ко всему, очнувшись от дремоты, Кроззек стал озираться ошалело вращая глазами. Его волосы вокруг круглой шапочки на макушке поднялись от статического электричества, словно хвост у какаду.
— Ты чего потерял? — сквозь смех крикнул ему Берсерк.
— А вот и свидетель для полковника! — утирая слезы сказал Айдем.
Теперь все стали смеяться в полный голос и только немец всё ещё разводил руками.
— Когда они так смеются, мне становится не по себе, — Шиела, звякнув золотыми браслетами, закрыла уши.
— Ничего, посмеётесь вы у меня, — сквозь зубы сказал ягд Слепех, не открывая глаз.
— Пусть смеются — планета предназначена отдыха, — сказал ягд Гаредда.
— Их задача подохнуть на войне, а не развлекаться с нашими женщинами, — ответил ягд Слепех, — кто придумал таскать наёмников на центральные планеты?