— Хорошо стреляют ваши! — кивнул головой Лемье.
— Теперь давай к эмиттерам, пока не появились новые беспилотники! — крикнул Айдем.
— Хоть в пасть дьявола, — отозвался Лемье и надавил педаль регулятора мощности двигателя.
Шестидесятитонная машина взревела как корабль на взлёте. Одним рывком танк выскочил на гребень холма, сделал дезориентирующий противника манёвр, и отстрелил дымовые шашки и микро-роботов установщиков радиопомех. Лемье хорошо знал дело. Противник открыл огонь, но заряды стационарных штралеров попали в камни вокруг танка. Дыбаль мощным веером огня из танкового штралера разбил на куски нескольких роботов, оказавшихся за холмом:
— Это вам за Шиелу и за убийц на Земле!
До перехода в режим невидимости, Лемье успел проехаться гусеницей по хребту машины-миноукладчика.
Высокочастотные импульсы, чешуйки отражения и дробления радиоволн видимого спектра системы камуфляжа танка, дым пожаров, пыль взрывов скрыли танк, и сверы прекратили стрельбу. Через несколько минут танк достиг границы защитного поля базы. С заметным замедлением и скрежетом, он, словно перед ним была стена резины, начал вдавливаться в защитное поле. Гусеницы вгрызались в рыжий грунт, двигатель ревел, а танк почти остановился. Начал проявляться анигиляционный эффекта поля к инородным телам различного энергетического потенциала. Сначала отказало оружие, затем отключилась маскировка, связь и навигация. Предметы и тела людей стали нагреваться, как в микроволновой печи. Зажигалка Лемье лопнули и загорелись, крошечное деревянное распятие и календарь с красотками над панелью управления затлели. Электрические контакты искрили, пластик деформировался, чадил и капал. Двигатель работал чудом. Оборудование сигнализировало частично об ошибках и сбоях, частично молчало. Люди поплыли внутри скафандров в собственном поту. Каждое движение давалось с трудом и болью. Каждый вдох и выдох резали лёгкие, каждый удар сердца отдавался в теле невыносимым страданием, а внутренности устремились к горлу.
— Терпи, казак, атаманом будешь, — Дыбаль сжал зубы так, что мышцы свела судорога — только так он мог удерживать ясным рассудок.
Перед глазами застыло изображение гигантских бетонных грибов — башен защитных эмиттеров. В тех местах, куда попадали снаряды и ракеты, вспыхивали звёзды.
— Танкист, выключи двигатели и обесточь всё, иначе сгорим, — крикнул Айдем.
Словно в замедленной киносъёмке, Лемье перевёл двигатель и бортовую сеть в ждущий режим. По тому, как упала на подлокотник кресла его рука и съёжилось тело, было понятно, что он потерял сознание.