— Сашка.
— Очень приятно, Сашка! А меня Ольга Александровна, но можно просто Оля, хорошо?
Сашка кивнул. Я поставила пакет к его ногам, невольно бросив взгляд на его обувь. Меня охватил озноб — кеды. На нем были кеды. Ну как же так! Я в зимней обуви уже переминалась с ноги на ногу, а он в кедах, промокших насквозь!
— Саша! Ты где живешь?
— Да вот тут, на Калинина, — он махнул ручонкой в сторону грязной витиеватой улицы.
— Почему домой не идешь! Замерз же, и ноги промочил! — мне хотелось снять с него эти грязные кеды, надеть теплые носки и уложить в кровать. В груди защемил материнский инстинкт.
— Ага, сейчас пойду. — Сашка осторожно глянул на пакет. Я перехватив его взгляд, улыбнулась:
— Бери-бери!
Я видела, что он смущен, что ему неудобно, но это ребенок… ребенок, который кушал булочку и морозил ноги в кедах.
— Я побежала на автобус! Мне очень приятно было с тобой познакомиться! Еще увидимся? — я смотрела на него, не отводя глаза.
— Спасибо вам! Мне тоже очень приятно! — Сашка впервые улыбнулся
— Пока! — я махнула рукой.
— Пока — замахала мне в след маленькая ладошка.
Вечером, налив горячего чая, я позвонила подруге:
— Даша, привет! Ты мне сможешь помочь?
Дарья Николаевна работала в соцзащите, а по совместительству была моей подругой детства. Никогда не подумала бы, что мне сможет понадобиться ее профессиональная помощь.
— И чего у тебя стряслось? — хмыкнула в трубку Даша, — Женихи атаковали, хочешь, чтоб я одного-двух перехватила. — Она была не замужем, к 30 годам эта проблема пропитала ее насквозь.
— У кого что болит! — перебила я подругу.
— Ага, болит! Еще как болит! Ну чего там у тебя, выкладывай!
— Даш, мальчишка, лет пяти, Саша зовут, на Калинина живет, — затараторила я, — Мне кажется, что там не все в порядке в семье.
— С чего решила? — Дашкин голос стал серьезным. И я выложила ей всю сегодняшнюю историю.
— Оля, ты понимаешь, что я не имею права, просто из-за твоих слов дергать людей. Может он просто нацепил, что под руку попалось, и пошел за хлебом, пока мать на работе. Вполне может быть, что там приличная семья, с Калинина у нас на учете нет семей. — Дальше Даша забросала меня похожими историями, но меня это уже совсем не волновало.
Весь следующий день на работе я была не собранна и рассеянна. Рабочее время превратилось в тягучую массу, ее словно переливали туда-сюда, а она не заканчивалось. Как на иголках высидев до конца рабочего дня, я вскочила, и очень быстро пошла туда, где вчера встретилась с Сашкой и его глазами цвета неба. Сумерки наползали, в каждом проходящем мимо ребенке, мне казалось, я узнавала Сашку, но я ошибалась. Остановившись у ларька, я заглянула внутрь: