Потом она предложила разомлевшей от еды гостье немного отдохнуть и провела ее в просторную и прохладную комнату, так называемое зальце, или, по-городскому, гостиную. Но едва Нина Сергеевна вошла туда, как ее дремоту словно рукой сняло. Потому что там, под висевшей в красном углу иконой Спасителя, она увидела точную копию той салфетки, которую ей показывала Нина Маленькая. И поняла: девушка не ошиблась, назвав ее «церковной салфеткой». Это был вышитый плат, из тех, которыми в старину украшали иконы. Иначе говоря, подзор. Причем было очевидно, что оба подзора вышила одна и та же мастерица.
– Это от крестной подарок, – объяснила Анна Матвеевна, перехватив взгляд гостьи. – Она сама его вышивала. Я за нее всегда молюсь. Кроме меня, уже некому…
То, что она вслед за этим поведала Нине, окончательно убедило ее: они встретились не случайно. Как, впрочем, не случайностью была и ее прогулка по улице имени Григория Бакланова – прямиком к его могиле. Потому что загадочная баба Лиза приходилась ему родной сестрой. А отцом их обоих был не кто иной, как сам легендарный ухарь-купец Петр Бакланов.
* * *
…У купцов Баклановых на Лихострове лавочка была. Правда, доход давала столь малый, что городские купцы их себе за ровню не считали. И отзывались о Баклановых крайне ехидно и презрительно. Мол, нищему на паперти за день больше подают, чем они от своей торговли за год выручают. Однако те в ответ лишь усмехались в бороды да приговаривали: и курочка по зернышку клюет, да сыта бывает. Господь же гордых низлагает, а смиренным помогает. Так что, может статься, и Баклановы из последних первыми станут…
Так оно и случилось, когда молодой Петр Бакланов, понабрав у односельчан в долг деньжонок, построил на Лихострове пивоварню и стал в своей лавчонке пивом торговать. Горемычным лихостровцам то пивко сразу по вкусу пришлось, а потому дела у купца в гору пошли. Тогда смекнул он, что водкой торговать еще прибыльнее будет, чем пивом. Особенно если продавать ее не в мелкой таре, а целыми четвертями. В придачу же на обоих концах острова по кабаку открыть… После этого потекли к нему денежки уже не ручейком, а реченькой. А сердобольные односельчане, что когда-то ссудили ему деньги на постройку пивоварни, теперь у него в неоплатных должниках ходили.
Тут уж городские купцы-гордецы Петра Бакланова привечать стали. Особенно когда он в городе дом купил и всех их к себе на новоселье зазвал. Да не просто дом, а двухэтажный особняк красного кирпича, который прежде принадлежал тем лесоторговцам Валуевым, что когда-то больше всего над Баклановыми насмехались, а после сами разорились… А стоял тот дом на самой Базарной площади, где первейшие из купцов торговлю и жительство имели. И обставлен был не с купеческим, а поистине с барским размахом. Так превознеслись Баклановы над всеми, кто прежде свысока на них смотрел, словно орел поднебесный над прочими птицами.